Города под парусами. Книга 2. Ветры Забвения E-Book

Алексей Калугин

• Herausgeber: ЭКСМО
• Kategorie: Fantasy und Science-Fiction
• Serie: Академия фантастики
• Sprache: Russisch
• Veröffentlichungsjahr: 2024

Seitenzahl: 415

Beschreibung

Отправляйтесь в плавание по воздушному океану, вместе с героями цикла «Города под парусами»! Путь трехмачтового города Корнстон лежит к Рифам Времени, преодолеть которые еще никому не удавалось. Но прежде, чем бросить вызов пространству и времени, экипажу Корнстона предстоит побывать на загадочном Острове Душителей, где каждый шаг может оказаться последним, и в гигантском дрейфующем мегаполисе Ур-Курсум, где можно купить и продать все, что угодно, а веселье не стихает ни на минуту. И повсюду по пятам за героями следуют наемники таинственных Кланов. Но, не смотря ни на что, все загадки, тайны и секреты должны быть разгаданы. Каждая в свой срок… Продолжение романа «Города под парусами. Берег отчаяния».

Leseprobe

Алексей Калугин Города под парусами. Книга 2. Ветры Забвения

Если осел не идет к стогу сена, таки это буриданов осел!

Вальтер Зунгл, «Кропашки»

Пролог

Первую свою татуировку Зум-Зум сделал, когда ему было восемь лет. И это был не мишка и не котик. Это был огромный, страшный паук с крестом на спине, сидящий в центре паутины. Татуировку Зум-Зум хотел простую, черно-белую. Паутина должна была оплетать все левое плечо.

Услышав, что хочет парнишка, мастер тату рассмеялся. Но он перестал смеяться, когда Зум-Зум выложил перед ним на стол пять золотых аль-алларов.

– У кого ты украл эти деньги? – спросил он.

– Не твоя забота, – ответил Зум-Зум. – И, между прочим, ты не единственный мастер татуировки в городе.

Подмечено было верно.

Мастер быстро смахнул деньги со стола. В конце концов, восьмилетний мальчишка такой же клиент, как и любой другой, платящий аль-алларами.

– Значит, ты хочешь паука? – спросил мастер, раскладывая свои инструменты.

– Большого, страшного и злого паука с крестом на спине, – уточнил Зум-Зум. – Вот такого.

И Зум-Зум положил перед мастером на стол листок бумаги с рисунком.

Мастер двумя пальцами ущипнул кожу на груди Зум-Зума.

– Знаешь, ты ведь еще будешь расти. Рисунок растянется и станет нечетким.

– Его можно будет подновить, – ответил на это Зум-Зум.

– Что ж… – мастер взял в руки рисунок. – А почему именно паук?

– Не знаю, – пожал плечами Зум-Зум. – Просто первое, что пришло в голову.

Зум-Зум солгал.

Рисунок сунул ему в руку мужчина, едва не сбивший Зум-Зума с ног на базарной площади Раз-Зар. Зум-Зум только примерился срезать кошелек с пояса толстой мамаши, увлеченно перебирающей побитые молью ковры, вывешенные возле дверей лавки У-Мара Одноглазого, как тут на него и налетел этот чернявый.

С первого взгляда на него было ясно, что он нездешний. Волосы черные как смоль, аккуратно подстриженные, облегали голову, будто круглая шапочка. Аккуратная черная бородка, усики. А кожа бледная, будто мукой присыпана. С такой светлой кожей он, хоть и нацепил на себя полосатый халат и расшитую тюбетейку, все равно не мог сойти за местного. У жителей Ур-Курсума кожа медная, а волосы все больше в рыжину.

Поначалу Зум-Зум подумал, что налетевший на него человек пьян. Ну, или еще какой дури хапнул. На базарах Ур-Курсума можно найти все, что душе угодно. И даже немного сверх того.

Человек схватил Зум-Зума за руку и едва слышно произнес:

– Помоги…

Зум-Зум не первый день срезал кошельки на базаре – знал что почем в этой разноцветной, шумной сутолоке. А потому сразу, без разговоров приставил свой маленький, такой что в кулаке можно спрятать, но острый как бритва нож к горлу незнакомца.

Тот болезненно усмехнулся и отвел в сторону полу халата.

На правом боку у него кровоточила резаная рана длиной с палец.

– Помоги… – повторил незнакомец и сунул в руку Зум-Зуму золотой аль-аллар.

Зум-Зум настороженно глянул по сторонам и сразу же приметил четырех уликаров, как всегда бесцеремонно расталкивающих как покупателей, так и торговцев. Судя по тому, как старательно уликары вытягивали шеи и крутили головами по сторонам, они кого-то искали. Не иначе как раненого человека, что мертвой хваткой вцепился в руку Зум-Зума.

– Дашь еще два аль-аллара? – спросил Зум-Зум.

Незнакомец молча кивнул.

– Идем.

Теперь уже Зум-Зум схватил чужака за руку и, волоча его за собой, нырнул в полумрак лавки У-Мара Одноглазого.

– Эй! Тебе что тут надо? – увидав Зум-Зума, всполошенно взмахнул руками У-Мар.

Не обращая внимания на крики Одноглазого, Зум-Зум нырнул под прилавок, скользнул между пахнущими лавандой коврами – У-Мар обсыпал их пахучей травой, чтобы моль не завелась, – и, выскочив через заднюю дверь, оказался за спиной торговца, соблазняющего покупателей сочными, алыми дольками арбуза и медовыми кружками дыни.

– Эй! Да у тебя здесь мух полно! – недовольный покупатель вернул торговцу дольку арбуза, которую собирался попробовать.

– Какие мухи! Какие мухи, дорогой! – Возмущенно взмахнул руками торговец. Схватив двумя пальцами залипшую в сладком сиропе муху, он быстро сунул ее в рот и принялся старательно жевать. – Вот! Видишь! Это не муха, а семечка!

Сказал и тут же отвесил подзатыльник мальчишке лет пяти с круглым веером в руках, чьей обязанностью было отгонять слетающихся на сладкое мух.

Таща за собой чужака, лицо которого сделалось бледнее, чем прежде, а ноги заплетались так, что непонятно было, как ему вообще удавалось идти, Зум-Зум обогнул гору арбузов, проскочил между столами торговцев, один из которых торговал баклажанами, а другой – разноцветными специями, и выскочил к мясному ряду.

Быстро глянув по сторонам, он увидел двух уликаров, настороженно выискивающих кого-то в толпе. Конечно, искать они могли не раненого чужака, а жулика, срезавшего кошель у богатого покупателя. Но на всякий случай Зум-Зум резко сдал назад.

Нырнув под телегу с грудой сала, каждый брусок которого был завернут в промасленную бумагу, Зум-Зум оттолкнул в сторону большого рыжего пса, который примеривался, как бы незаметно умыкнуть один из кусков, сводящих его с ума своим запахом, юркнул в лавку торговца сладостями, схватил по дороге липкую нугу и сразу сунул ее в рот, выбежал в узкий проход между невысокими домами с глинобитными стенами, в которых за три аллара можно было снять комнату на сутки, а за пол-аллара – поспать десять часов на кошме, вповалку с другими, а после выпить стакан чаю с лепешкой, и свернул в проулок, в конце которого находился верблюжий загон. Боком пробравшись между оградой загона и стеной примыкающего к нему дома, Зум-Зум ногой сгреб в сторону сваленную возле стены груду грязной, вонючей ветоши, под которой открылась ведущая вниз черная дыра.

Не церемонясь, Зум-Зум толкнул незнакомца в дыру. После чего быстро глянул по сторонам, чтобы убедиться, что никто за ними не следит, и сам как ящерка юркнул в нору. Не забыв после этого выглянуть, чтобы снова прикрыть дыру ветошью.

Зум-Зум никогда ничего не забывал. Поэтому и дожил до восьми с половиной лет. В Ур-Курсуме это не всякому удается.

В темноте тихо скрипнуло колесико зажигалки. Зум-Зум зажег масляную лампу и поднес тусклый огонек к лицу чужака.

Чернявый сидел на полу, раскинув ноги, привалившись плечом к стене. Глаза его были закрыты. Дышал он не просто тяжело, а надсадно, с хрипом, как загнанная лошадь. По всему было видно, долго он не протянет.

– Эй, – дернул его за плечо Зум-Зум.

Чужак приоткрыл один глаз и посмотрел на Зум-Зума так, будто не узнавал его.

– С тебя два аль-аллара, – протянул руку Зум-Зум.

– Да, – устало кивнул чужак. – А хочешь тридцать?

– Тридцать золотых аль-алларов? – удивленно переспросил Зум-Зум.

Чужак молча кивнул.

– А они у тебя есть?

Незнакомец достал из-за пазухи кожаный кошелек и тряхнул им. Внутри звякнули монеты. Это уж точно. Зум-Зум запросто мог отличить звук денег от звяканья любого другого металла. И, на глаз, в кошельке у незнакомца лежало больше тридцати аль-алларов.

Зум-Зум подумал о маленьком, остром ножике, спрятанном в складке халата. Достаточно одного взмаха руки, чтобы перерезать незнакомцу горло. Чужак был настолько слаб, что, наверное, не стал бы сопротивляться. Можно даже сказать, что это был бы удар милосердия. Он ведь все равно умрет, не через полчаса, так через час. Что ему лишний час жизни? Одни страдания.

Но Зум-Зуму еще ни разу не доводилось убивать человека. Как-то раз он здорово полоснул своим ножичком по лицу какого-то толстого, краснорожего мужика в красном кафтане, ярко-синих штанах и с огромным, похожим на перезрелую тыкву, тюрбаном на голове. Выскочив непонятно откуда, краснорожий схватил Зум-Зума за руку и, лопоча что-то на непонятном языке, поволок его за собой. Зум-Зум попытался вырваться, но рука у краснорожего была сильная.

– Эй! – упираясь босыми пятками в землю, закричал Зум-Зум. – Эй!

Краснорожий обернулся. А Зум-Зум, не теряя время, выхватил свой ножичек и полоснул им краснорожего по лицу, сверху вниз, по всему лбу, через глаз и по щеке. Краснорожий завыл как собака и схватился обеими руками за лицо, будто на него кипятком плеснули. Ну, а Зум-Зум, времени не тратя даром, кинулся бежать. Не забыв по пути опрокинуть столик с какими-то мелкими безделушками. Хозяин, причитая, кинулся собирать свой товар, случайные прохожие бросились ему помогать, но, как водится, так и норовили сунуть какую-нибудь безделушку себе в карман. Топот, грохот, крики, ругань, стон! Кто знает, может, дело и до драки дошло. Зум-Зум не знал – он бежал, не оглядываясь, только пятки сверкали.

– Что я должен сделать за это? – спросил Зум-Зум.

Вот тут-то незнакомец и сунул ему в руку бумажку с изображением паука, сидящего в центре паутины.

– Ты должен сделать точно такую татуировку себе на левом плече, – сказал он. И провел рукой по сухим, потрескавшимся губам. – Здесь есть вода?

Зум-Зум нашарил в темноте кувшин с водой и протянул незнакомцу.

Чужак припал губами к краю кувшина и начал жадно глотать воду. Но тут же подавился и зашелся в болезненном кашле.

– Что это значит? – взмахнув бумажкой с рисунком, спросил Зум-Зум.

– Просто паук, – незнакомец сделал два осторожных глотка.

– Для чего я должен это сделать?

– На память.

– О чем?

– Обо мне. Я сам хотел сделать себе такую татуировку. Но, как видишь…

Чужак с прискорбием развел руками.

По всему было видно, что чужак врал. Причем врал как-то совсем уж безыскусно. Видно, от слабости и боли у него в голове здорово помутилось.

– Ладно, – кивнул Зум-Зум. – Давай деньги.

– Сделай татуировку и возвращайся. Тогда и деньги получишь.

– А ты не сбежишь?

Незнакомец усмехнулся.

– Куда мне бежать?

И то верно, подумал Зум-Зум. Он без чужой помощи небось и с места не сдвинется.

– Может, мне к тебе лекаря привести? – предложил Зум-Зум.

Он знал одного лекаря, который за хорошие деньги зашьет любую рану, не спрашивая, где ты ее получил, а после обо всем забудет. Лекарь он, конечно, так себе. Да только где ж другого сыщешь? Который не побежит сразу же уликарам докладывать?

– Нет, – упрямо тряхнул головой чужак. – Сначала сделай татуировку.

А, может, он и сам понимал, что никакой лекарь ему уже не поможет?

– Татуировка денег стоит, – сказал Зум-Зум. – Такая, что нарисована, алларов на пять потянет.

Чужак отсчитал монеты и протянул их Зум-Зуму.

Зум-Зум вылез из норы, снова засыпал вход ветошью и отправился к мастеру татуировки.

Он и сам не знал, почему решил сделать то, о чем просил его чужак. Можно ведь было просто посидеть возле верблюжьего загона, подождать, когда чернявый умрет, и забрать его деньги. Кильдым после этого придется бросить. Не вытягивать же труп из дыры и не волочь куда подальше. Того гляди, приметит кто. Но это ерунда. Теперь у Зум-Зума будут деньги. Столько, сколько никогда не было. В кошельках, что он срезал на базаре, водилась одна только мелочь. Те, кто имел золотые аль-аллары, прятали их подальше и понадежнее.

Наверное, все дело было в том, что Зум-Зум и сам давно уже хотел сделать себе татуировку. Не какую-нибудь там любительскую дребедень, вроде сердечка, проколотого стрелой, а настоящую, как у взрослого мужчины. Как у бойцов из пришвартовывающихся к Ур-Курсуму городов под парусами, что непременно заглядывают на базар. Зум-Зум даже припоминал, что у одного из них он видел похожую татуировку, тоже с большим, черным пауком.

Да, паук в паутине определенно был то, что надо. То, что не стыдно показать другим.

Зум-Зум выбрал хорошего мастера. Такого, чтобы сделал все не как нибудь, а по уму. А то ведь какой-нибудь любитель сделает такую татуировку, что потом и не поймешь, что там изображено. Или заразу в рану занесет – потом декаду в горячке проваляешься.

Когда Зум-Зум вернулся, чужак был уже мертв.

Зум-Зум вытащил у него из-за пазухи кожаный кошель с аль-алларами и, не пересчитывая, сунул в потайной карман, пришитый изнутри к поле халата. Обшарив как следует труп, Зум-Зум нашел только круглую, выпуклую стекляшку. На вид никакой ценности она собой не представляла, но на всякий случай Зум-Зум и ее взял. Еще он забрал тюбетейку незнакомца. Тюбетейка была совсем новой, а чужаку она была уже не нужна – так чего же добру пропадать.

В обмен Зум-Зум хотел сунуть за пазуху чужаку рисунок паука, с которого мастер сделал ему татуировку. Но, еще раз взглянув на рисунок, он почему-то не стал этого делать. Вместо этого он поднес листок бумаги к огоньку лампы и сжег дотла.

Глава 1

– Господин офицер Энгель-Рок! Слева!..

Энгель-Рок развернулся и одним ударом остро заточенного тесака надвое развалил голову притаившегося среди листвы душителя.

– К черту господина! К дьяволу офицера! – Энгель-Рок запястьем смахнул пот со лба. – Сыр, если бы я дожидался, когда ты закончишь свою речь, душитель уже вцепился бы мне в глотку и подвесил на ветке! Как грушу! Как большую, сочную грушу!

– Извини, – смущенно отвел взгляд в сторону Пармезан. – Я все никак не могу привыкнуть к тому, что ты теперь офицер.

Стоявший рядом с Пармезаном Гай Хольц сложил руки на груди, поджал губы, выкатил глаза и захлопал ресницами, изображая смущенную девицу.

Сай Метаброд хохотнул.

– Кончайте, парни! – осадил их Энгель-Рок. – Я на палубе офицер. И он тоже, – здоровяк тесаком указал на Финна МакЛира, – офицер на палубе. В кубрике я все тот же Энгель-Рок. А уж в джунглях – и подавно. Нас тут всех сожрут, если мы будем обращаться друг к дугу, соблюдая все правила этикета и субординации!

– Это точно!

Джап широко взмахнул мечом, и по земле покатилась черная, будто смолой облитая, голова еще одного притаившегося на ветке душителя.

Остров, на который они высадились, так и назывался: Остров Душителей. Среди ветроходов он пользовался дурной славой. Очень дурной.

Остров был плотно заселен душителями – исключительно мерзкими тварями, которых не встретишь более нигде в Мире Сибура. Это были существа с короткими и очень сильными задними конечностями и невообразимо длинными и гибкими передними. Если бы душитель встал на задние лапы, то от затылка до пяток в нем набралось бы чуть больше метра роста. Но, несмотря на это, душитель представлял собой смертельную угрозу для любого живого существа, даже значительно превосходящего его в размерах. Ходить душители не умели и, если вдруг оказывались на земле, то перемещались ползком. Но такое случалось крайне редко. Местом постоянного обитания душителей были ветви деревьев. А поскольку весь остров густо зарос непроходимыми джунглями, душители могли перемещаться с одного конца острова на другой, не касаясь лапами земли. Хотя вряд ли кому-то из них приходилось совершать столь дальние прогулки. Душители вели оседлый образ жизни. Только какая-то крайняя нужда могла заставить душителя перебраться со своего родного дерева на ветки другого. Например, лесной пожар.

Донельзя примитивный образ жизни душителя сводился к тому, что, уцепившись крепкими задними лапами за ветку, он замирал в оцепенении. Душитель никогда не преследовал свою жертву, не крался за ней по пятам, не выслеживал. Он лишь сидел и ждал, когда жертва сама придет в его объятия. Самое большое, что мог сделать душитель, заметив жертву, это осторожно проползти пару метров по ветке или перебраться на ветку ниже. Как только наступал момент, когда душитель чувствовал, что может дотянуться до жертвы, он резко выбрасывал вперед длинные передние лапы, гибкими пальцами оплетал горло жертвы и вздергивал ее вверх. Если ему не удавалось одним рывком сломать жертве шею, душитель, оправдывая свое название, крепко держал жертву за горло, пока она не задыхалась.

Тело душителя было покрыто черной, маслянистой кожей. Большая, круглая голова имела клинообразный вырост в области затылка. Вместо ушей у душителя были только небольшие ушные отверстия. Вместо носа – отверстие неровной формы с трепещущими червеобразными отростками по краям. Глаза представляли собой узкие щелки. Зато рот был огромен, будто зарубина, оставленная ударом топора, вошедшего в голову едва не наполовину, и заполнен двумя рядами острых, конусообразных, похожих на иглы зубов. Зубами душитель вырывал куски плоти из тела мертвой жертвы и заглатывал их целиком, не разжевывая.

То есть понятно, почему ветроходы предпочитали обходить Остров Душителей стороной.

Мало того, на острове обитал еще один редкий вид живых существ, именуемых мимиками. Видимо, стараясь выжить в соседстве с такими мерзкими тварями, как душители, мимики развили в себе способность принимать вид любого предмета сопоставимых с ними размеров. Мимик мог прикинуться камнем или трухлявым пнем. Да так здорово, что никакой разницы. Но стоит только сесть на такой пень, как он вцепится тебе в задницу похожими на капкан челюстями и, не отпуская, станет пожирать тебя парой-тройкой других, дополнительных челюстей. Но и этого мало – мимики умели вытягивать из сознания других живых существ различные образы и принимали их вид, что служило отличной наживкой. Так, для того чтобы приманить душителя, мимик изображал аппетитное живое существо, с которым душитель без труда мог справиться. Маленького, полосатого кабанчика или длиннохвостую игуану. Но стоило только душителю схватить его за горло, как мимик тотчас же обращался в нечто бесформенное, вооруженное когтями и клыками, что начинало рвать на куски и живьем пожирать душителя. Мимики так хорошо освоили искусство перевоплощения, что уже никто, включая их самих, не знал, что они собой представляют на самом деле. Даже новорожденные мимики уже кем-то прикидывались.

И надо же было такому случиться, что капитан Корнстона Элмор Ван-Снарк, собрав офицеров в своей каюте, заявил, что им необходимо высадиться на Острове Душителей. Потому как именно там спрятано нечто, без чего они не смогут добраться до конечной цели экспедиции. Что именно они искали, знали только капитан Ван-Снарк и ветроход Энгель-Рок, не так давно произведенный в старшие офицеры и назначенный первым помощником капитана. Ван-Снарку все было известно с самого начала – потому он и стоял во главе экспедиции. Энгель-Року хватило ума самому обо всем догадаться. Все остальные терялись в догадках.

Непроходимые джунгли делали Остров Душителей похожим на скалу, накрытую огромной зеленой шапкой. Цепляясь корнями за землю, деревья свешивались по краям острова, не давая городу возможности пристать к нему.

Казалось, что самым простым и очевидным способом добраться до сокрытого на острове тайника было бы спуститься сверху на канатах. Однако Энгель-Рок решительно выступил против такого варианта. Люди, продирающиеся сверху сквозь густое сплетение веток и лиан, станут легкой добычей душителей. Эти твари передушат большую часть десантной группы прежде, чем они ступят на землю. Кроме того, высадившиеся на остров люди не будут иметь пути к быстрому отступлению. Для того чтобы вернуться в город, им придется либо вскарабкаться на самые верхушки деревьев, либо расчистить площадку, на которую можно будет спустить сверху канаты. И то, и другое требовало немало времени и было связано с огромным риском.

Энгель-Рок предложил отправить на остров небольшую группу – пять-шесть хорошо вооруженных, физически крепких людей – на баркасе. Они найдут подходящее место для швартовки, расчистить которое не составит большого труда. После чего двинутся в глубь острова, прорубая дорогу сквозь джунгли. Да, это может занять много времени, но зато, если возникнет критическая ситуация, люди легко смогут отступить по проложенной тропе и укрыться на баркасе.

После недолгого обсуждения был утвержден план Энгель-Рока.

Ему же предстояло и возглавить отряд – благодаря своей исключительной силе Энгель-Рок один стоил троих. Кроме того, как выяснилось, он лучше других был осведомлен о повадках душителей и мимиков.

Остальных членов отряда выбрал сам Энгель-Рок. Он взял с собой такого же новоиспеченного офицера, как и он сам, Финна МакЛира – потому что знал, что всегда может быть спокоен, если спину ему прикрывает рыжий Финн; трех ветроходов из вахтенной команды, старшиной которой он был до того, как стал офицером – Анатоля Пармезана, которого друзья называли Сыром, Гая Хольца и Сая Метаброда – работая с парусами, парни показали себя не только ловкими, но еще и сметливыми; и, пожалуй, самого задиристого из всех бойцов по имени Джап – Энгель-Рок знал его еще по Зей-Зоне, и он отлично проявил себя во время отражения абордажной атаки Хоперна.

Особенность скольжения в весельном баркасе заключалась в том, что весла тут нужны были не для того, чтобы ими грести, – весла помогали удерживать баркас на гравитационной волне, следующей в требуемом направлении. Работа эта требовала крайней сосредоточенности. Гребцы должны были действовать синхронно строго в соответствии с командами рулевого. Одно неловкое движение – и судно соскальзывало в зону турбулентности. Для того чтобы выбраться из нее и снова встать на волну, порой приходилось потратить уйму времени и сил.

Лучшими гребцами по праву считались лиловые плавуны. Говорят, что у них баркас никогда не соскальзывает с волны, если они сами этого не хотят. Все потому, что лиловые плавуны были телепатами. Следовательно, могли абсолютно точно согласовывать все свои действия. Им даже рулевой не требовался.

Людям в этом плане было сложнее. Каждому из гребцов приходилось громко выкрикивать название позиции, в котором находилось его весло. Рулевой же должен был суммировать всю эту информацию в голове и так же громко кричать, если кому-то надлежало изменить положение весла.

Почти все члены отряда Энгель-Рока, за исключением Джапа, имели опыт скольжения на веслах. Да и Джап для первого раза неплохо справлялся с работой гребца. Пятьсот метров, отделяющие Корнстон от острова, они преодолели быстро, без проблем, ни разу не потеряв гравиволну.

Было жарко – последние две декады Корнстон держал курс прямо на Сибур. Но Энгель-Рок знал, что, отправляясь в джунгли, одеваться следовало так, чтобы оставалось как можно меньше незащищенных участков кожи. В джунглях водится множество всевозможных мелких, а бывает, что и не очень, назойливо жужжащих, звенящих и пищащих на все голоса кровососущих тварей, которые всем скопом набрасываются на новую жертву, стоит только той оказаться под пологом леса. Кроме того, следовало максимально защитить себя от всевозможных колючек, ядовитых отростков и просто сломанных веток.

Энгель-Рок наконец-то получил сшитую на заказ, специально по его меркам, форму. И теперь он красовался в новенькой тельняшке в сине-белую полоску, поверх которой был накинут черный замшевый жилет, в широких, песочного цвета штанах со множеством карманов, и, что самое главное, на ногах у него были не резиновые шлепки, а кожаные ботинки с высокой шнуровкой. Голова здоровяка, как обычно, была повязана красной косынкой.

Под стать ему были одеты и другие члены группы.

В Корнстоне не придерживались строгой формы одежды, поэтому каждый имел возможность тем или иным образом подчеркнуть собственную индивидуальность. Но все члены команды обязаны были надевать тельняшки. У ветроходов они были в сине-белую полоску. Джап, как боец, носил красно-белую тельняшку.

Пройдя около двухсот метров вдоль берега, ветроходы обнаружили выступающий участок суши, на котором угнездилось одно-единственное дерево, широко раскинувшее свои гибкие, свисающие вниз ветви так, что образовалось подобие большого зеленого шатра, под сводом которого царил зеленоватый, влажный, наполненный запахом прелой листвы полумрак. Ветроходам даже не пришлось расчищать берег для высадки – достаточно оказалось лишь развести в стороны ветви, и они причалили к твердой земле.

Единственной неприятностью оказалась большая змея, устроившаяся среди корней дерева. Если бы ее свернутое тугими кольцами тело удалось растянуть во всю длину, в нем оказалось бы метров пять, не меньше. Покрывающая упругое тело крупная, стреловидная чешуя казалась выкованной из кусочков разноцветного металла, собранных в ромбовидный узор. Джапу змея показалась красивой, и он не стал ее убивать. Он хлопнул змею плоскостью меча, рассчитывая, что, проявив благора-зумие, она уползет в джунгли. Но вместо этого змея стремительно метнулась в его сторону, скользнула по ноге и дважды обернулась вокруг пояса. Она так сильно сдавила свои кольца, что Джап почувствовал внезапную слабость. Голова у него закружилась, в ушах раздался звон, перед глазами закрутились прозрачные, радужные шестеренки. Он едва не выронил меч, поднять который сил у него уже не нашлось бы.

Змея скользнула выше, намереваясь обернуть еще одно кольцо вокруг груди Джапа. Но вовремя подоспевший Энгель-Рок схватил змею возле головы и дернул так, что Джап крутанулся на пятках, как веретено. Энгель-Рок перехватил тело змеи второй рукой, вскинул ее над головой и отшвырнул подальше в кусты.

– Ух! – только и смог сказать обалдевший от всего случившегося Джап.

– Собрались, парни! – сказал, обращаясь ко всем сразу, Энгель-Рок. – Это вам не Зей-Зона! Станете ловить ртами мух, вас тут сожрут за милую душу! Так что и вякнуть не успеете!

– Это точно, – подтвердил Джап. – Вякнуть можно не успеть.

Прихватив оружие, воду и снаряжение, что могло пригодиться в пути, ветроходы двинулись было в направлении центра острова.

Однако сделать это оказалось труднее, чем сказать.

Раздвинув ветви дерева, под сенью которого они высадились на берег, ветроходы узрели пред собой первозданные заросли.

– Готов поспорить, это то самое место, про которое говорят: «Здесь никогда не ступала нога человека», – мрачно изрек Финн МакЛир. – Здесь ей просто негде ступить.

Деревья, конкурирующие друг с другом за свет, старались расти как можно быстрее, поэтому стволы их были тонкими и голыми. Они сплетались между собой, подобно гигантским змеям, пытающимся задушить друг друга в смертельных объятьях. Там, где меж стволами оставалось хоть небольшое свободное пространство, торчали уродливые кусты, похожие на кучи мусора. Листья на них были совсем маленькие, размером с полногтя, желтые, темно-красные и фиолетовые. Зато шипы размером с мизинец. Сверху свешивались тяжелые петли лиан, на которые будто зеленые мочалки были накиданы.

– Доставайте тесаки, парни, – скомандовал Энгель-Рок.

– Э-э-э… – озадаченно протянул Гай Хольц.

– Что? – обернувшись, посмотрел на него Энгель-Рок.

Хольц стянул с головы оранжевую кепку с длинным козырьком, которой он обзавелся в городке на корме, и озадаченно поскреб ногтями затылок.

На тулье кепки был изображен герб Корнстона – кот с короной на голове и с часами на цепочке, которую он держал в правой лапе. И надпись: «Не теряй время!» – Это был девиз города. А кота звали Мао.

– Я, конечно, извиняюсь, господин офицер Энгель-Рок, – начал Хольц.

– Просто Энгель-Рок, – перебил его здоровяк. – Так проще и короче.

– Разумеется, господин офицер…

– Я что, похож на офицера? – рявкнул Энгель-Рок.

Гай Хольц уперся в него непонимающим взглядом.

– Ладно, – махнул рукой Энгель-Рок. – Говори, что хотел сказать. Обращение пропусти.

– Ага, – быстро кивнул Хольц. – Так вот, мне кажется, что мы здесь только зря время потратим. Чтобы прорубить проход через этот лес, нужна бригада профессиональных лесорубов, с топорами и пилами. Да и тем работы будет на декаду.

Энгель-Рок усмехнулся, выхватил из-за пояса тесак и с одного взмаха перерубил ствол дерева. Ударив по стволу еще раз, повыше, он кинул обрубок Хольцу.

Твердым у дерева был только внешний слой коры, толщиной не больше пяти миллиметров. То же, что находилось внутри, имело пористую, губчатую структуру. Когда Хольц надавил на нее пальцем, образовалась вмятина, тут же заполнившаяся водой.

– Эти деревья растут по краям острова, – сказал Энгель-Рок. – Толщина грунта здесь небольшая, глубокие водоносные слои отсутствуют. Поэтому, когда остров попадает в грозовой фронт, деревья запасают воду впрок.

– Откуда ты все это знаешь? – спросил Джап.

– Книжки читаю, – ответил Энгель-Рок.

Взявшись за тесаки, ветроходы начали прорубать проход.

Пара, работающая тесаками, шла впереди. Остальные двигались следом, внимательно глядя по сторонам. Через некоторое время шедшие сзади сменяли тех, кто впереди.

Дело продвигалось быстро. И местная живность ветроходов почти не донимала.

Однажды Пармезан увидел большого зверя, с ног до головы утыканного длинными черно-белыми иголками. Зверь что-то сосредоточенно выкапывал из-под корней дерева и был настолько занят делом, что даже не смотрел в сторону людей.

В другой раз Финн увидел быстро бегущее меж деревьев нечто, напоминающее по форме гриб. Только у этого гриба были ноги, которыми он очень быстро перебирал, и руки, которыми он отталкивался от стволов деревьев, чтобы не налететь на них. Поскольку его люди тоже не интересовали, Финн решил не обращать внимание остальных на странное существо.

Осторожность следовало проявлять, берясь рукой за ветку или ствол дерева. Об этом Энгель-Рок заранее предупредил спутников. На ветке могла отдыхать маленькая, но смертельно опасная зеленая змейка. Если схватить ее, она поступит как всякое напуганное существо – укусит. На стволах, в складках коры, прятались насекомые, последствия тесного контакта с которыми также могли оказаться крайне неприятными. Так, например, укус гигантской сколопендры хотя и не смертелен, зато крайне болезнен. А укус красного скорпиона парализует руку на несколько часов. Также Энгель-Рок посоветовал не касаться свисающих с лиан зеленых мочал – это растение имело стрекательные клетки.

Примерно через час деревья с губчатыми стволами закончились и начался самый обыкновенный лес. С деревьями, раскинувшими ветви во все стороны, с палой листвой, шуршащей под ногами. И с притаившимися на ветвях душителями.

Да уж, с этими тварями ухо приходилось держать востро. В отношениях с ними расклад был предельно прост – либо ты первым заметишь душителя и снесешь ему голову мечом, либо он схватит тебя за шею и вздернет, как висельника. Пытаться обойти душителя стороной было пустой затеей – на соседних деревьях сидели такие же кровожадные твари.

– Справа, Джап! – крикнул Финн.

Боец стремительно развернулся, держа меч перед собой.

Собираясь схватить его за шею, душитель выбросил вниз две длинные, черные руки. И тут же поплатился одной из них.

Финн поднял отрубленную кисть душителя, внимательно осмотрел и хлопнул ею по груди Метаброда. Ладонь прилипла к синей ветровке и осталась висеть, словно приклеенная.

– Ты чего творишь? – Сай дернул мертвую кисть, но ему не удалось отодрать ее от ветровки.

– Здорово, да? – улыбнулся Финн.

– Сними ее, гола-хола, – обиженно выпятил нижнюю губу Сай.

Финн взялся за кисть душителя, сначала повел ее немного вверх, а затем резко дернул на себя.

Кисть отлепилась от ветровки Сая. При этом раздался треск, как будто ткань порвалась. Однако ветровка осталась цела.

– Что это за фигня? – насупился Сай.

Финн протянул Метаброду отрубленную кисть. Тыльная сторону ладони была сплошь покрыта мелкими крючочками.

– Да, с таким лучше за руку не здороваться, – сказал, глянув Саю через плечо, Гай Хольц.

– Гадость! – Сай кинул кисть душителя подальше в кусты.

– На фиг выкинул? – спросил недовольно Хольц.

– А зачем она нужна?

– С собой хотел взять, ребятам показать.

– Ну, попроси Джапа, он тебе еще настрижет.

Джап рубил мечом направо и налево. Быть может, техника у него была и не самая виртуозная, зато удар поставлен отменно. Глядя на его работу, Энгель-Рок мысленно сам себя хвалил за то, что взял Джапа в группу.

– Слушай, Финн, – обратился к МакЛиру Пармезан. – Ты ведь не против, что я называю тебя просто Финном?

– Я и есть просто Финн, – усмехнулся МакЛир.

– Ну, ты теперь офицер МакЛир, второй помощник капитана…

– Только потому, что в команде не хватает офицеров.

– То есть ты думаешь, что после того, как мы вернемся из рейса?..

– Сначала нужно вернуться.

– Ты думаешь, капитан Ван-Снарк не оставит тебя и Энгель-Рока на офицерских должностях?

– У капитана и без того могут быть серьезные проблемы из-за того, что он самовольно произвел ветроходов в офицеры.

– Финн прав, – отрубив голову очередному душителю, Энгель-Рок резко взмахнул тесаком, чтобы стряхнуть с него кровь. – В офицерской школе преподают очень влиятельные люди.

– А при чем тут офицерская школа? – не понял Метаброд.

– Офицерская школа готовит новых офицеров для всех городов под парусами. Если каждый капитан станет назначать ветроходов на офицерские должности, выпускникам офицерской школы трудно будет найти работу. А если выпускники будут оставаться без работы, то мало кто захочет поступать в офицерскую школу.

Энгель-Рок сделал паузу, чтобы раскроить череп оскалившемуся на него душителю.

– И что с того? – спросил Метаброд.

– Сам прикинь. Меньше учеников – меньше доходов. Вот и вся арифметика. Именно поэтому офицерская школа считает истинными офицерами только тех, кто ее закончил.

– Ну и пусть себе считает. Нам-то что за дело?

– Нам – никакого. А капитана Ван-Снарка могут лишить офицерского звания и отправить под трибунал. Чтобы другим был урок. Поэтому, когда вернемся, мы с Финном снова станем ветроходами. И лучше бы, чтобы никто вообще не знал о том, что мы были офицерами.

– Слухи все равно поползут, – заметил Джап.

– Разумеется, – согласился Энгель-Рок. – Да только слухи они и есть слухи. Мало ли о чем болтают в кабаках подпившие ветроходы.

– Жизнь – сплошная несправедливость, – философски изрек Пармезан.

И занес ногу, чтобы на ходу ударить большущий, размером с хороший арбуз, только абсолютно белый гриб-дождевик.

– Стоять! – обернувшись, рявкнул на него Энгель-Рок.

Да еще и тесак в его сторону выставил.

Анатоль так и замер с занесенной ногой.

– Ты чего?.. А?.. – спросил он испуганно.

– Чего?

Энгель-Рок схватил только что срубленную Джапом голову душителя – тела этих тварей даже мертвые так и оставались сидеть на ветках, вцепившись в опору сильными задними лапами, – и кинул ее на гриб.

Едва голова коснулась гриба, как тот превратился в бесформенную, грязно-коричневую, будто пузырящуюся изнутри массу. Из недр ее выскользнули три щупальца с зубастыми челюстями на концах, которые, скалясь друг на друга, принялись обкусывать кожу и мясо с головы.

– Чак вар! – с отвращением выругался Метаброд.

– Еще раз предупреждаю, парни, будьте внимательны, – сказал Энгель-Рок. – Мы тут не на прогулке.

– Понял, Энгель-Рок! – вскинул руки Пармезан. – Теперь точно понял!

Он посмотрел на мимика, челюсти которого уже крошили кости черепа душителя, явно намереваясь добраться до мозга. И просто представил, что на месте головы могла оказаться его нога. Впечатление было чрезвычайно яркое и освежающее.

– Что мы вообще тут ищем? – спросил Джап, когда они двинулись дальше.

– Ищем предмет, который укажет нам путь к сокровищам, – ответил Энгель-Рок.

Джап положил меч на плечо.

– Как он выглядит?

– Не знаю.

– И как же ты собираешься его искать?

– У меня на сей счет имеются четкие указания.

Джап косо посмотрел на Энгель-Рока и усмехнулся.

– Не хочешь рассказывать, – сказал он. – Понимаю.

Энгель-Рок удивленно вскинул брови.

– Чего мне таить? Сам все увидишь, когда придем.

– И долго нам еще идти?

– Вот этого я точно не знаю.

Джап махнул мечом, намереваясь отсечь потянувшуюся было к нему сверху руку. Но не успел – рука скрылась в листве. Как будто притаившийся на дереве душитель почувствовал опасность.

– Странно, – Джап почесал пальцем шрам на щеке. – Прежде они никогда не прятались.

– Может, учатся? – предположил Финн.

– Глядя на то, как мы отрубаем головы их сородичам? – усмехнулся Джап.

– А почему бы и нет? – пожал плечами Финн.

Джап внимательно посмотрел на рыжего Финна, которого теперь следовало называть «господин офицер МакЛир». Ему все время казалось, что в том, что говорит рыжий Финн, есть какой-то второй слой. Как масло на куске хлеба, поверх которого намазан джем или положен ломтик сыра. Ты не видишь масла, но чувствуешь его вкус. Вот так же и с речами Финна – Джап чувствовал, что слова, которые он произносит, означают что-то большее, чем кажется на первый взгляд. Вот только что именно – этого Джап понять не мог. Не мог, как ни силился. А напрямую потребовать от Финна ответа было как-то глупо. Ну, в самом деле, что Джап мог от него потребовать? Чтобы он объяснил смысл своих слов? Получалось, что Джап сам настолько туп, что не в состоянии понять простые, всем понятные слова?..

Нет, Джап не собирался выставлять себя дураком.

Глава 2

Серьезно ли думал Финн, что душители способны учиться на чужих ошибках, или же просто пошутил? Как бы там ни было, факт оставался фактом – мерзкие твари все реже нападали на людей. Отдельные попытки схватить кого-нибудь за шею скорее были похожи на разведку. Душитель как-то робко и нерешительно вытягивал лапы с растопыренными пальцами в направлении человека, но, как только тот совершал какое-нибудь резкое движение, тут же отдергивал их, сжимался в комок и превращался в черный, с виду безжизненный нарост на ветке дерева. Большинство же душителей так и оставались прилипшими к веткам, никак не реагируя на появление людей. Как будто надеялись, что люди не заметят их и пройдут мимо.

Несмотря на это, под пологом леса расползалось все более явственно ощутимое напряжение. Все его обитатели будто ждали чего-то, что непременно должно было случиться. Причем в самое ближайшее время. Птичьи крики в листве умолкли. Лишь время от времени раздавался отрывистый, хриплый клекот, похожий на предупреждение об опасности. Такие звуки издавали большие, размером в полтора локтя птицы с черно-желтым оперением и массивным, загнутым вниз оранжевым клювом, равным примерно половине длины туловища птицы. Удивительным казалось, что птице с таким клювом удается не то что летать, а даже просто сидеть на ветке. Казалось, клюв непременно должен был перевесить и воткнуться в землю, когда, увлекаемая его тяжестью, птица сверзится с ветки.

На пятом часу похода людям наконец-то встретился настоящий противник. Настолько большой и сильный, что он даже и не думал прятаться или прикидываться кем-то другим. Он стоял, грозно расставив мощные, когтистые лапы, по-королевски высоко вскинув голову на короткой шее. Зверь был похож на самую обыкновенную, невзрачно-коричневую ящерицу, выросшую до чудовищных размеров. Даже не выпрямляя согнутые лапы и не отрывая брюха от земли, он мог прямо смотреть человеку в глаза. Хотя для того, чтобы заглянуть в глаза Энгель-Року, зверю все же пришлось бы встать на цыпочки. Если, конечно, ящерицы умеют вставать на цыпочки. Тело гигантской ящерицы было покрыто плотной, ровной, аккуратно уложенной чешуей. Длинный, толстый хвост извивался, разбрасывая в стороны палую листву. Изо рта то и дело выскальзывал розовый, по-змеиному раздвоенный на конце язык. От ящерицы исходил пряный, мускусный запах.

– Никогда не думал, что ящерицы пахнут мускусом, – шепотом произнес Метаброд.

– Он недавно съел мускусного оленя, – так же тихо ответил Энгель-Рок. – Поэтому он еще не набросился на нас.

– Ты уверен, что это не ящерица, а ящер? – спросил Финн.

– Это – варан, – ответил Энгель-Рок.

– Я видел варанов, – возразил Гай Хольц. – Они не больше метра в длину. Вместе с хвостом. А в этом – метров семь.

– Больше, – не согласился с явно заниженной оценкой Пармезан.

– Это – гигантский варан, – уточнил Энгель-Рок.

– А в чем разница? – спросил Пармезан. – Между ящерицей и вараном?

– Вообще-то, никакой, – сказал Энгель-Рок. – Ящерица – она и есть ящерица.

– Только эта может запросто сожрать любого из нас, – заметил Джап. – А, может, и не одного.

– Ну, и что будем делать?

– Я слышал, что ящерицы видят только движущиеся предметы.

– Это лягушки.

– А ящерицы?

– Ящерицы видят все, что им нужно.

– Если он зверски голоден, может быть, попробуем обойти его стороной?

– Даже будь он сыт по горло, я бы все равно предпочел обойти его стороной.

Неожиданно варан припал к земле, вытянул шею вперед и разинул пасть – которая, как и ожидалось, оказалась изрядно зубастой, – сделавшись похожим на дракона, который вознамерился извергнуть из своей глотки огненное облако. А может, только завтрак, который оказался несвежим. Но вместо этого из пасти варана вырвался очень необычный звук, в котором слились воедино кашель простуженной кошки, волчий вой и орлиный клекот. Все вместе это было похоже…

– Так орал боцман Индуль-Керке, когда напивался в стельку, – сказал Пармезан. – Я служил вместе с ним в Бло-Эверли.

Остальные согласно закивали.

Никто из них не был знаком с боцманом Индуль-Керке из Бло-Эверли. И, уж точно, никто не слышал, как он орет, напившись в стельку. И тем не менее сравнение Пармезана всем показалось исключительно точным.

Варан потряс головой, стрельнул три раза раздвоенным языком и уставился на людей немигающим взглядом.

– Так все же, что будем делать?

– Давайте попробуем медленно отойти назад, – предложил Финн.

Предложение всем понравилось.

Люди осторожно сделали три шага назад.

Варан на столько же продвинулся вперед.

И снова, вытянув шею, закричал голосом пьяного боцмана Индуль-Керке.

– По-моему, он хочет пообщаться, – сказал Гай Хольц.

– Да? – Джап пошевелил пальцами, держащими рукоятку меча, что лежал у него на плече. – А что, если я его мечом пощекочу?

– Не валяй дурака, – осадил забияку Энгель-Рок.

– Снизу всажу меч в челюсть, – продолжал гнуть начатую линию Джап. – Пробью череп и прямо в мозг острие.

– А если не попадешь?

– Куда?

– В мозг.

Джап самодовольно усмехнулся – этот прием был хорошо ему знаком и опробован не один раз.

– У этой ящерицы мозг размером с орех, – объяснил Энгель-Рок.

– Ты шутишь? – недоверчиво прищурился Метаброд.

– Если не веришь, можешь сам проверить, – сделал приглашающий жест рукой Энгель-Рок.

Ящер одобрительно рыкнул.

Ситуация казалась патовой.

Варан вроде бы не собирался есть людей. Во всяком случае, он не собирался делать это прямо сейчас. Но при этом и не желал их отпускать. На каждое их движение он отвечал точно таким же ответным ходом.

Продолжаться это могло до бесконечности.

Или же до тех пор, пока варан не проголода- ется.

Как вдруг со стороны – а именно, из-за дерева, растущего чуть в стороне от места событий, – раздался прерывистый, но частый барабанный бой. Кто-то очень усердно и так же неумело молотил палочками по детскому жестяному барабану.

– Что за черт? – растерянно произнес Пар- мезан.

Остальные промолчали потому, что могли сказать только то же самое. Притом что смысла в повторении не было никакого. Всем и без того было ясно, что происходит нечто странное, что можно было охарактеризовать лишь словами «Что за черт?». Что, собственно, уже и сделал Пармезан.

Впрочем, если бы времени было достаточно, кто-нибудь непременно повторил вслед за Анатолем: «Что за черт?» Однако прежде чем кто-нибудь решился на это, из-за дерева появилось странное существо.

Хотя сказать «странное» в данной ситуации все равно что ничего не сказать. Все равно что про варана сказать, что он здоровый, или про душителя – что он мерзкий. Все дело в том, что существо, появившееся из-за дерева, действительно было странным. Но странным оно было настолько, что его нельзя было назвать просто странным. Если уж пытаться как-то его охарактеризовать, то можно сказать, что оно было до невозможности странным.

Судите сами.

Это было маленькое, человекоподобное существо, ростом не больше метра. На нем были синие шорты, красная курточка с белым отложным воротником и колпак в красно-белую полоску с кисточкой на конце. У него были черные глаза-пуговки, похожий на прорезь рот, растянутый в дурацкую улыбку до ушей, и невообразимо длинный, острый нос. На шее у человечка висел барабан, раскрашенный все в те же красно-белые цвета, по которому он со всей дури молотил зажатыми в кулаках палочками. Человечек шел нелепо раскачиваясь, заваливаясь то в одну, то в другую сторону, как это случается с марионеткой, оказавшейся в руках не слишком умелого кукловода. При этом он уверенно и дерзко шагал вперед, явно намереваясь пройти под самым носом у варана.

– Люто, – произнес Джап, пытаясь хоть таким образом скрыть растерянность.

– Он же его съест, – сказал Метаброд, не уточняя, кто кого станет есть, поскольку и без того все было ясно.

– Не думаю, – с улыбкой возразил ему Финн.

И оказался прав.

Варан, разумеется, также не оставил без внимания появление до невозможности странного существа. Он пялился на человечка, постепенно поднимая голову все выше. Что, скорее всего, должно было выражать крайнюю степень недоумения. Ну, или какие там чувства вроде недоумения способен испытывать варан?

Когда же, продолжая отчаянно колотить в барабан, человечек прошел рядом с правой когтистой лапой варана и оказался прямо у него под носом, ящер резко кинул голову вниз, одновременно разинув пасть так широко, насколько ему позволяла анатомия, с откровенным намерением разом заглотить существо, насколько бы оно ни было странным.

Но не тут-то было!

Пригнув голову, человечек кинулся варану под брюхо и выскочил возле левой его лапы.

Крутанув головой из стороны в сторону, варан нашел человечка взглядом и, вывернув шею, вновь попытался ухватить его зубами. Но человечек вновь увернулся. Да так ловко, что варан чуть было не вцепился зубами в свой собственный бок. Вне себя от ярости, варан взревел голосом пьяного боцмана Индуль-Керке и попытался ударить человечка хвостом. Хвост у варана был столь массивный, что им, наверное, можно было убить даже мускусного оленя, не то что смешного кукольного человечка с барабаном. Но человечек снова не сплоховал. Он упал на грудь, позволил хвосту просвистеть у себя над головой, после чего вскочил на четвереньки и с удивительной быстротой и проворством скрылся в кустах.

Варан не смог снести такого унижения и кинулся за ним следом.

– Уходим. Быстро. – Не повышая голоса, скомандовал Энгель-Рок.

Все разом попятились назад.

А как только занятый поисками маленького барабанщика варан скрылся из виду – что есть духу припустились бежать.

Первым остановился Энгель-Рок.

Глянув по сторонам, он коротко махнул рукой, давая понять, что все, опасность миновала.

Пармезан стянул с головы синюю косынку и вытер мокрое от пота лицо.

– Расскажешь такое кому, так ведь не поверят.

– Хуже – засмеют! – подмигнул ему Финн.

– Гола-хола, что это было? – крайне недовольно осведомился Джап, у которого складывалось мнение, что это была какая-та шутка, которую не понял только он один.

– Мимик, – ответил Энгель-Рок.

– Мимик? – недоверчиво переспросил Джап.

– Ну, да. Вроде того гриба-дождевика, который чуть было не оттяпал Сыру ногу.

– Но это же был…

Джап умолк, не закончив фразу.

– Давай-давай, Джап! – приободрил его Финн. – Ты ведь узнал его!

– Мабарах! – Джап ударом меча срубил с дерева ветку толщиной в руку. – Это был Дюдюка! – Джап опустил меч и растерянно посмотрел на остальных. – Я сошел с ума?

– Нет! – уверенно опроверг нелепое предположение Энгель-Рок. – Мы все видели Дюдюку!

– Откуда он здесь взялся?!

– Это был мимик, прикинувшийся Дюдюкой.

Джап наклонил голову к плечу.

Призадумался.

Мимик, притворившийся Дюдюкой.

Что ж, это многое объясняет.

Но не все.

– Откуда мимик узнал про Дюдюку? Не думаю, что в детстве прабабушка рассказывала ему те же сказки, что и мне моя.

– О Дюдюке подумал я, – признался Финн.

– С чего бы вдруг?

– Я подумал, что он сможет отвлечь варана. А неподалеку как раз лежала деревянная колода, которая оказалась притаившимся мимиком.

– Для своих игр мимик может использовать образы, которые он вытаскивает из памяти своей потенциальной жертвы, – объяснил Энгель-Рок.

– Он что, такой умный?

– Ум здесь совершенно ни при чем. Это механизм, закрепленный эволюцией. Безусловный рефлекс. Жертву должен привлекать объект, похожий на образ, запечатленный у нее в памяти.

– А я очень старательно думал о Дюдюке, – добавил Финн.

– А как ты догадался, что деревянная колода – это мимик?

– Мимики, если можно так выразиться, страдают избыточностью в деталях. Они очень четко прорисовывают мельчайшие элементы образа, который принимают. Если это деревянная коряга, на ее засохшей коре видны все трещинки и складки, если трухлявый пень, то четко прорисована каждая ниточка мха, каждое пятнышко лишайника, если гриб – на нем можно разглядеть каждую пластинку под шляпкой, каждую морщинку на ножке. И цвета у них очень насыщенные и яркие, почти без полутонов.

– Выходит, можно вот так запросто заставить мимика принять любой образ?

– Мне это не показалось сложным.

– Скорее всего, здешние мимики не так часто имеют дело с разумными существами, – сказал Энгель-Рок. – Они не знают, что люди способны осознанно воскрешать в памяти те или иные образы. Поэтому обмануть их не составляет труда.

– Нужно только сосредоточиться мысленно на чем-то одном, – добавил Финн. – Живо представить себе то, что нужно показать мимику.

– Я хочу попробовать! – заявил Метаброд.

– Не сейчас, – Энгель-Рок с размаху всадил тесак в ствол дерева, возле которого стоял. – По-моему, самое время перекусить. Нужно только убедиться, что наверху не притаился душитель. А то ведь все застолье испортит, негодник.

Глава 3

Дерево не было похоже на другие деревья в лесу. У него был массивный ствол, обхватить который смогли бы, взявшись за руки, только три человека. Ствол был изрезан глубокими, грубыми складками толстой коры и облеплен морщинистыми, округлыми наростами размером с кулак. Земля вокруг была усыпана тонкими, полупрозрачными пластинками, отслоившимися от коры. Чешуйки издавали приятный, чуть терпкий смолянистый запах. Ветви начинали отходить в стороны от ствола на высоте чуть больше метра. Толстые у основания, они тянулись почти параллельно земле, разбрасывая по сторонам все новые и новые побеги. Которые, в свою очередь, тоже начинали делиться. Но в какой-то момент ветви вдруг прекращали кажущееся бесконечным деление, их покрытые небольшими, чуть продолговатыми листьями концы загибались, скручивались и собирались в плотные клубки. Быть может, в серединах этих клубков зрели диковинные плоды. А, может, в этих природных гнездах жили птицы, мелкие зверьки, насекомые или какие-то другие организмы-симбиотрофы.

В широкой, развесистой кроне нашлось место сразу для двух душителей. Хотя обычно эти твари, отличающиеся исключительно мерзким нравом, даже близко не подпускали собратьев, в которых видели в первую очередь конкурентов.

Пармезан снял притороченный к рюкзаку арбалет, взвел его, прицелился и выстрелил.

Болт угодил в ствол дерева, на тридцать сантиметров выше притаившегося на ветке душителя.

– Стрелок, – саркастически усмехнулся Джап.

– Я пока еще только пристреливаюсь, – спокойно ответил Анатоль, укладывая на ложе арбалета новый болт.

Второй выстрел достиг цели. Болт пронзил душителя, и тот черным мешком рухнул на землю.

Со вторым душителем Пармезан расправился с первого выстрела.

Оттащив тушки душителей в сторону, ветроходы скинули с плеч поклажу, достали фляги с водой, пакеты с едой и расселись меж корней.

Городской кок Фэт Кастро, как всегда, постарался на славу! Толстый Фэт знал вкусы всех ветроходов и бойцов, что у него столовались. И даже сухой паек собирал, учитывая пожелания тех, кому он предназначался.

Фэт не любил делать бутерброды и сандвичи. Он предпочитал заворачивать еду в тонкие пресные лепешки. Такие рулеты не разваливались, даже оказавшись смятыми, да и есть их было удобно, особенно если приходилось заправляться на ходу.

На бумажных пакетах с едой были аккуратно проставлены инициалы членов группы.

Энгель-Року Кастро приготовил рулет с овощным салатом, зеленью и соленым козьим сыром. Для Финна – с яичницей, ветчиной и майонезом. Для Джапа – с парой бараньих котлет, приправленных острым соусом. Пармезану достались сосиски с бобами. Хольцу – яичница с жареным беконом. А Метаброду – рис с тушеной свининой. Одним словом, каждый получил то, что хотел. В дополнение к основным блюдам у ветроходов имелось вдоволь сыра, солонины, вареных яиц, свежей редиски и огурцов. А также – пара зажаренных на гриле куриц, запеченные свиные ребра и две большие коробки с отваренным рисом и тушеными овощами.

То есть на ближайшие пару суток ветроходы едой были обеспечены. Однако если поиски таинственного артефакта затянутся, что, в общем, было не исключено, тогда им предстояло начать пробовать на вкус представителей местной фауны. К чему они тоже были готовы. Хотя начинать с душителей никто не собирался. Может быть, на вкус они были и ничего, но на вид – очень уж отвратительны. Проще убедить себя попробовать змею или ящерицу – не местного гигантского варана, разумеется, а обычную вроде игуаны – нежели душителя. Несмотря на то что последний вроде как был теплокровным.

За едой, разумеется, и разговоры пошли. Про то про се, да снова про это.

Сначала, как водится, обсудили, куда Корнстон путь держит.

Обменявшись чисто умозрительными мнениями насчет того, что именно ищет капитан Ван-Снарк и где именно он собирается это искать, ветроходы, как обычно, остались каждый при своем. Так было всегда. Никто ничего толком не знал, но каждый был уверен, что ему известно больше, чем всем остальным. Или же думал, что он умнее остальных, а значит, догадывается о том, о чем другие даже не подозревают. И, разумеется, ошибиться в своих догадках он не мог. Потому что он-то точно знал, откуда ветер дует и куда сомбру несет.

Затем ветроходы воздали должное кулинарному мастерству толстяка Кастро. Которого толстяком называли только за глаза, потому что мечом Кастро махал, может, и не так ловко, как тот же Джап, но зато с разделочным ножом и топориком для мяса управлялся мастерски.

Это тоже было традицией – отведав стряпню Кастро, ее следовало непременно обсудить и, ежели что не так, непременно поставить коку на вид. Последнее случалось крайне редко. Хотя Фэт вполне терпимо относился к конструктивной критике.

А вот пустые наветы кок не любил.

Ходили слухи, что как-то раз, еще до Корнстона, когда Фэт Кастро служил в другом городе, он сунул в кипящее масло голову одного ветрохода, который заявил, что кок, мол, понятия не имеет, как готовят настоящий борщ.

Хотя, конечно, слухи они и есть слухи. Реально того ветрохода никто не видел. И даже имени его никто не мог назвать.

Ну, и уже под самый конец трапезы, когда ветроходы начали закусывать сыром и ветчиной, пошли разговоры о личном.

– Слушай, Энгель-Рок, а там, откуда ты родом, все такие здоровые? – с обычной для него бесцеремонностью поинтересовался Джап. – Или ты один таким уродился?

– Не знаю, – сказал Энгель-Рок и сунул в рот кусок хлеба с сыром и огурцом.

– Как это? – удивленно вскинул брови Джап.

– Я не знаю, где я родился, – уточнил Энгель-Рок.

– Родителей своих ты тоже не знаешь?

– Нет, – коротко ответил Энгель-Рок.