Сияние полуночи E-Book

Алиса Жданова

• Herausgeber: АСТ
• Kategorie: Fantasy und Science-Fiction
• Serie: Сказания о магии Поднебесной
• Sprache: Russisch
• Veröffentlichungsjahr: 2024

Seitenzahl: 527

Beschreibung

Глава клана Белого лотоса предсказала ужасную катастрофу. Чтобы предотвратить ее, она отправляет одну из своих лучших учениц, Бай Айлин, в клан Воздуха под личиной молодого заклинателя. Задача Айлин - незаметно отыскать там опасный амулет и бесследно исчезнуть. Никто не должен успеть что-либо заподозрить. Однако на беду, Айлин делает ошибку за ошибкой еще с порога клана и сразу привлекает внимание одного из главных адептов, Фэн Хая. Пока девушка пытается выполнить задание и отвести от себя подозрения, Фэн Хай, сам того не замечая, подбирается все ближе к тайне вечно раздражающего первокурсника…

Leseprobe

Алиса Жданова Сияние полуночи

© А. Жданова, 2023

© ООО «Издательство АСТ», 2023

Пролог

Свадебный покров, сшитый из плотного алого шелка, надёжно занавешивал мое лицо и закрывал весь обзор – сквозь него не пробивался даже свет фонаря, который я держала в руке. Руки мелко дрожали, и фонарь грозил вот-вот вывалиться из них и покатиться по земле. «Успокойся!» – приказала я себе и, медленно вдохнув, едва не завопила – мою руку, ту, в которой не было фонаря, перехватила крепкая мужская ладонь. Она была тёплой и слегка шершавой, и я, немного успокоившись, сделала первый шаг за мужчиной. Среди вечернего безмолвия разнесся лёгкий, мелодичный звон висящего на моем поясе серебряного колокольчика, и я заледенела от ужаса: тот, кто вёл меня, предупредительно придерживая за локоток, чтобы я не упала, человеком не был.

Глава 1

За две недели до этого

Солнце светило ярко, птички пели в ветвях деревьев, и я, мурлыча себе под нос простенькую песенку, шагала в гору по белым каменным ступенькам. Говорят, их ровно тысяча и одна штука, и поэтому через полчаса желание петь песенки пропало, а вот желание бурчать под нос ругательства – появилось. Сдерживать его я бы не стала, но дыхания на то, чтобы что-то говорить, уже не хватало. Поэтому я из последних сил тащилась вверх, все больше приближаясь к виднеющейся вдали, у самой вершины горы, резиденции воздушного клана Фэн[1]. Из-за того что вершина была полускрыта облаками, казалось, что здания парят прямо в небе и направляюсь я в какой-то город небожителей, а не в обычное поселение заклинателей. Впрочем, мучения, которые потребовались, чтобы подняться наверх, наверное, соизмеримы с теми, что нужны, чтобы попасть на небеса.

Горные вершины, на которых располагалось поселение воздушного клана, уходили резко ввысь и представляли собой картину, достойную кисти живописца – крутые пики, покрытые густой сочной зеленью, местами затянутые плотной пеной белоснежных облаков. Это место как нельзя более подходило для клана Фэн, одного из трёх великих кланов, в которых заклинатели непрестанно тренируют дух и тело. Клан проводил суровый отбор, и далеко не все, обладающие способностями, могли попасть туда и стать адептами.

Подозреваю, что малая численность набора учеников объяснялось ещё и тем, что не все могли доползти до вершины. Наверное, где-то в этих кустах, мимо которых я сейчас проходила и в которых так мелодично щебетали птички, кроются безымянные могилы кандидатов в ученики, не добравшихся до конца лестницы.

Вскоре я уже была готова присоединиться к ним добровольно, лишь бы не нужно было поднимать гудящие ноги, передвигать их на ступень выше и тащить усталое тело вперед, задыхаясь и обливаясь потом. В голове пронеслись мрачные картины: в других кланах младших учеников заставляют выполнять самую чёрную работу. Что, если меня примут в клан и заставят носить воду из реки, текущей у подножия горы? Или бегать за покупками в город? Ужас, это же придётся сначала спуститься с горы, а потом снова подниматься по ступенькам, таща за спиной корзину с тяжёлым грузом!

Дойдя по последней ступеньки, я уже слабо воспринимала окружающий мир и почти ничего не видела за застилающей глаза пеленой усталости. Впереди слабо белело что-то квадратное – вероятно, ворота, вход в клан воздуха. Возле них по обеим сторонам виднелись белые столбы. С шумом втягивая воздух, я села на последнюю ступеньку и бездумно уставилась на расстилающийся под ногами пейзаж: зелёные луга, бегущая по ним ярко-голубая речка, виднеющиеся впереди синие крыши города Цинфэн. Как красиво…

– Подойди и яви силу, соискатель, – раздалось за спиной властное повеление.

– Спасибо, мне и тут хорошо, – неохотно отозвалась я. После трудного подъема хотелось посидеть и дать отдых натруженным ногам.

– Подой… – говорящий поперхнулся от моей наглости и злобно зашипел: – Кому говорю, иди сюда! Расселся!

Я неохотно поднялась и развернулась к говорящему. Оказалось, со мной беседовали столбы – точнее, двое послушников в светло-голубых ханьфу[2], стоящих по обе стороны. От усталости я приняла их за столбы. Они были молоды и преисполнены сознания собственной важности. У правого в руке был шар для определения силы, а у левого – трубка для выпуска сигнала. Если произойдёт что-то чрезвычайное – нападение нежити или враждебного клана, – они должны выпустить сигнал и либо попытаться справиться с нападавшим, либо бежать, в зависимости от ситуации. У каждого на поясе висел серебряный Молчаливый Колокольчик, который издаёт звуки только тогда, когда рядом нежить.

Парень с шаром осторожно, на вытянутых руках протянул его мне, и я, иронично вздёрнув бровь, продемонстрировала ладонь с танцующим на ней прозрачно-голубым клубочком силы. Он уважительно хмыкнул, но всё-таки схватил мою ладонь и сам положил на шар – правила есть правила. Шар из горного хрусталя, до этого прозрачный, заполнился клубящимся светлым туманом с едва заметным голубым оттенком, словно в ведро молока капнули всего одну каплю краски цвета цин[3].

– Проходи, – недовольно отозвался тот, что стоял слева – это он говорил со мной прежде. – Твой дар позволяет тебе пройти во врата, – выпрямившись, пафосно продекламировал он, и я фыркнула.

– Прямо по бамбуковой роще и направо, – более дружелюбно добавил правый.

– Спасибо, – отозвалась я и, на миг замерев, сделала шаг вперед. Пропустили! Не послушники, а мраморные белые врата, сами по себе являющиеся мощным артефактом. Значит, во мне и вправду достаточно воздуха, чтобы стать адептом клана Фэн, как и говорили наставницы. Не верить им у меня причин не было – но пока я не прошла сквозь врата, вырезанные из цельного куска камня и украшенные завитушками, призванными изображать потоки воздуха, у меня не было точной уверенности, что они меня впустят. Медленно выдохнув, я зашагала вперед.

– Эй, парень! – прокричали сзади. – Парень!

Я не сразу поняла, что это ко мне, и повернулась только после второго оклика.

– Я Кай Вэнь, – дружелюбно помахал рукой правый привратник. – Спрашивай, если что-то непонятно!

– Б… Бэй Лин, – с лёгкой заминкой представилась я. – Спасибо!

Махнув в ответ, я развернулась и зашагала по тропинке сквозь ту самую бамбуковую рощу, стараясь шагать пошире и размахивая руками, как ветряная мельница, если уж вспомнила, что вообще-то я парень. Как же непривычно называться чужим именем, да ещё и мужским, и откликаться на «парня»!

Бамбук по обе стороны загадочно шелестел, хотя ветра не было, и мне казалось, что кто-то подглядывает из-за тонких стволов и шепчется, шепчется: «Вот дурочка, разве девчонка может одурить наставников клана Фэн, одного из трех великих кланов? Да они прикажут побить её палками и пинками спустить с тысячи и одной ступеньки!»

Я была с ними согласна. Кого я хочу провести? Умудрённых жизнью заклинателей, способных рассмотреть те самые первоэлементы, из которых создана Вселенная, и заставить их действовать так, как им нужно? Хитрых политиков, стоящих у трона главы клана и помогающих ему управлять многотысячным великим кланом, которому подвластны все земли, что можно разглядеть с вершины горы Циншань?

Оставалось только надеяться, что они не бросят и взгляда на такую мелкую сошку, как новый, абсолютно непримечательный адепт. Который будет вести себя тише воды ниже травы и скроется сразу, как только выполнит доверенное ему дело.

Тут зелень бамбука впереди посветлела и расступилась, я вышла на опушку и невольно застыла от восхищения. Впереди раскинулась долина, похожая на картинку из книги: теряющиеся в зелени деревьев двускатные крыши, которые ближе к центру располагались всё кучнее и выше, и возвышающаяся над ними величественная башня Дофэнво – «Гнездо всех ветров», резиденция главы клана. В отдалении виднелись несколько водопадов. Они тонкими сверкающими ниточками падали с противоположного пика, и я мимолётом порадовалась, что воду носить не придётся.

Прямо и направо, сказал парень у ворот. Я свернула и по протоптанной тропинке дошла прямиком до ещё одних ворот, в обе стороны от которых уходила вдаль высокая стена – необходимая предосторожность для любого кланового поселения. Эти ворота никто не охранял, и я зашла внутрь.

Нужно было спросить у кого-то, куда мне идти дальше, но рядом, как назло, совсем никого не было – только белка, сидящая на дереве, скосила на меня круглый блестящий глаз и ускакала по своим беличьим делам. Пожав плечами, я рассудила, что сегодня – последний день приема и до меня здесь проходили десятки будущих учеников, поэтому нужно идти по самой протоптанной тропинке. Предположение оказалось верным, и вскоре я дошла до небольшого здания с раздвинутыми передними панелями стен, где сидел пожилой господин, обмахиваясь веером и скучая в ожидании поступающих. Увидев меня, он с треском сложил веер и, даже не подняв на меня глаза, что было в моей ситуации несомненным плюсом, указал на такой же шар из горного хрусталя, что был у привратников, только в несколько раз больше. Он стоял на специальном постаменте и странным образом искажал пропорции столика позади него, отчего тот казался вогнутым и перевернутым вверх ножками.

Я молча приблизилась и положила ладонь на холодную поверхность камня. Там, как и в другом шаре, заклубился белый туман, и наставник впервые взглянул на меня.

– Поздравляю с приличным уровнем дара, молодой человек, – задумчиво произнёс он. Голос у него оказался скрипучим и сухим, как треск сучьев в лесу. – Надеюсь, ты будешь усердно учиться и не разочаруешь своих наставников.

Я почтительно поклонилась, назвала свое имя (выдуманное, конечно же) и возраст и обеими руками приняла от него бумажку с надписями, которые он начертил небрежными движениями кисти – номер комнаты, имя и весомое слово «принят». Фух, он ничего не понял, теперь нужно отыскать свою комнату и перевести дух. Надеюсь, я хотя бы буду жить одна, а не с кем-то: притворяться круглые сутки напролёт будет очень проблематично.

Выйдя наружу, я прошагала через череду деревянных мостиков и пересекла ряд аккуратных двориков, пока не нашла своё новое жилище. Отыскать его оказалось на удивление легко – хотя бы потому, что над ним крупными буквами было написано «Общежитие учеников 1 ступени».

Все здания клана были выстроены в одном стиле: квадратные дома из тёмного некрашеного дерева венчались двускатными крышами, окна и двери были затянуты белой рисовой бумагой – благо сильных морозов, как у северян, тут не бывало. Дворы были засыпаны белой галькой с проблёскивающими тут и там, словно драгоценности, нитями слюды. Посаженный у стен бамбук непрестанно шелестел под лёгкими порывами ветра, и в его шёпот вплетался мелодичный звон свисающих с углов крыш бронзовых колокольчиков. Всё вместе создавало удивительное ощущение строгости, гармонии и медитативного покоя. Я улыбнулась – похоже, мне тут понравится – и шагнула в здание общежития в поисках своей комнаты.

Комнаты адептов были совсем крошечными – внутрь вмещалась лишь кровать, низкий столик на полу да высокий шкафчик для мелочей с выдвижными ящиками у стены. Зато буду жить одна, что в моей ситуации очень важно. На шкафчике стояло небольшое бронзовое зеркало – клан славился своими строгими правилами, в том числе требованиями к внешнему виду, и поэтому всех адептов снабдили зеркалами – чтобы никто не вышел из комнаты с пятном туши от домашнего задания на щеке или с выбившейся из причёски прядкой и не опозорил таким образом честь клана.

Я бросила на зеркало восхищённый взгляд – такая роскошь в моём клане была только у наставниц, но клан Фэн, один из трёх великих кланов, мог позволить себе не экономить.

Разложив все свои скудные пожитки в шкафчик, я взяла зеркало в руки – тяжёлое – и заглянула в его тёмные, чуть искажающие изображение по краю глубины. Оно отразило худощавого подростка с бледным лицом, тёмно-вишневыми губами и мешковатой одеждой, скрывающей фигуру. Да, мальчишка из меня получился слишком миловидный… Надеюсь, что мысль о том, что девушка может переодеться парнем и поступить в клан, традиционно не обучающий девушек, не придёт никому в голову: чтобы решиться на такую немыслимую дерзость, нужно либо потерять последний рассудок, либо оказаться в безвыходной ситуации.

Не могу сказать, что моя ситуация была совсем уж безвыходной, но и отказаться я не могла. Приказ главы клана не обсуждается. Вызов к главе клана Белого Лотоса месяц назад был для меня настоящей неожиданностью – редко кто удостаивался чести говорить с госпожой Бай, немолодой худощавой женщиной, так как она предпочитала уделять свободное время более важным делам, чем разговоры с адептками.

Шагая по дорожке к её резиденции, белому зданию с деревянной крышей, я перебирала в голове свои прегрешения и гадала, что я такого могла совершить, чтобы меня вызвали на головомойку к самой госпоже Бай. В голову ничего не приходило – училась я старательно, с сёстрами по клану не ругалась, и вменить в вину мне было решительно нечего. Впрочем, как оказалось, беспокоилась я зря – вызвали меня не для головомойки.

Причина внезапного интереса к скромной ученице, одной из десятков других, была столь неожиданной, что, вместо того чтобы, выслушав указания, смиренно поклониться, притронувшись лбом к доскам пола, и покинуть резиденцию, я вытаращила глаза и ошарашенно переспросила:

– Что? Что я должна сделать?

Госпожа Бай не рассердилась. Она лишь слегка качнула головой, и белая вуаль, свисающая с её соломенной шляпы, колыхнулась. Помню, когда мы были младше и шалили, то думали, что она не увидит нас сквозь эту полупрозрачную белую ткань – но её взгляд словно обладал свойством пронизывать предметы насквозь, и она примечала все наши проказы, даже если смотрела вовсе в другую сторону.

– Тебе нужно переодеться парнем и поступить на обучение в клан воздуха Фэн, – терпеливо повторила она, и я уверилась, что не ослышалась. – Ты субтильная, в мужском одеянии и с мужской причёской вполне сойдешь за подростка лет шестнадцати, а клан Фэн как раз принимает учеников такого возраста. Воздух в тебе есть – поэтому двери клана Фэн будут открыты для тебя. Главное, не выдай себя.

Как бы опасно и трудновыполнимо ни звучало такое поручение, но причина была настолько серьёзной, что я, сцепив зубы, переоделась в мужское платье и забрала волосы в мужской пучок на макушке.

К новому облику полагался набор трав – для подавления лунной женской сущности. Всё-таки мне предстояло жить среди мужчин, некоторые из которых были столь искусными заклинателями, что могли бы отличить мужчину от женщины, просто посмотрев на течение энергии ци в теле, а травы помогут скрыть женскую лунную энергию инь и создадут иллюзию солнечной мужской энергии ян. Сложив в сумку новую мужскую одежду и другие вещи, я помахала рукой провожающим и отправилась в путь.

На дне сумки, надежно спрятанные от любопытных глаз, лежали широкие бинты – благо Белый Лотос был кланом лекарей, и недостатка в перевязочных материалах мы не испытывали. Поэтому я без зазрения совести взяла на складе толстую стопку: пригодятся перематывать грудь.

Добравшись до города Цинфэн, лежащего прямо у подножия горы Циншань, на которой была выстроена резиденция клана Фэн, я первым делом нашла недорогую гостиницу и заплатила за несколько дней вперед. Наш клан Белого Лотоса был совершенно женским – наставницы принимали девочек-сирот со всей страны и выучивали их, – и поэтому я понятия не имела, как ведут себя мужчины. Но всё же научиться этому мне придется, чтобы не выдать себя женскими манерами. Старшие сестры по клану говорили, что мужчины порочны и разнузданы, но как конкретно проявляются эти качества, не уточнили. Может, они ковыряются в носу? Или целый день сидят на табуретке, когда вокруг полно работы? В общем, мне нужно было понаблюдать за мужчинами и хорошенько всё запомнить, чтобы я могла притвориться одним их них.

Для этого я и спустилась в нижний зал гостиницы, где располагалась харчевня, и принялась наблюдать за посетителями. Среди торговцев и мелких чиновников особенно выделялся господин в многослойном зелёном шёлковом одеянии. Громко кликнув прислужника и бросив монетку, он приказал принести ему пять бутылок лучшего вина, которым был знаменит город Цинфэн – «Нектар небожителей», и тут же принялся бахвалиться перед своими спутниками, как много он может выпить за раз.

Девушки за соседним столиком захихикали, и одна шёпотом сказала другой:

– Какой мужественный! Сразу видно знатного господина!

Довольно улыбнувшись, я утвердила господина в зелёном на должность объекта наблюдения, вытащила угольный карандаш и лист бумаги и записала: «Настоящий мужчина должен: 1. Много пить».

Хмелея на глазах, мужчина громко разговаривал, не переставая жевать острые куриные крылышки, от чего из его рта порой вылетали брызги.

«2. Чавкает и размахивает едой», – поморщившись, скрупулёзно отметила я.

Спустя полтора часа мужчина закончил трапезу, и, пошатываясь и качаясь, с трудом встал на ноги. Слуги бросились поддержать господина за локти и повели наверх отдыхать. Тот издал трубный звук, от которого я передёрнулась, и забранился на них.

«Я так не хочу», – с ужасом подумала я и всё-таки записала на листке: «3. Рыгать, пихаться и вести себя безобразно в подпитии». Тут один из его слуг кубарем скатился с лестницы, и я обречённо добавила: «4. Устраивать драки».

Я наблюдала за мужчиной те несколько дней, что жила в гостинице, и от отвращения к нему у меня иногда начинало сводить скулы. И таким типом мне придётся притворяться! Скорей бы вернуться обратно в Белый Лотос, к приличному и привычному женскому обществу!

Однако задание есть задание, и, собравшись с духом, одним солнечным утром я повесила на плечо свой вещпевой мешок и отправилась на гору Циншань, в обитель дерущихся и пьющих мужчин. Надеюсь, чтобы сойти за своего, мне не придётся слишком много выпивать, – я ни разу в жизни не пробовала вино и не знала, как оно на меня подействует. Вдруг я сразу опьянею и разболтаю все свои секреты?

И вот сейчас, несколько часов спустя, переодевшись в одежды послушника первой ступени клана воздуха и продев волосы в металлическое кольцо с ювелирно изображёнными клубящимися потоками ветра, я решительно проткнула пучок шпилькой и направилась к выходу. Пора применить на практике всё, что я успела выучить о мужчинах.

Стоило мне протянуть руку к двери, как она сама распахнулась мне навстречу и в комнату кубарем ввалились двое парней. Я ошарашенно отпрыгнула, запнувшись о кровать и чуть не упав на пол.

– Дружище! – завопил тот из них, кто шёл первым. – Давай знакомиться! Я И Мин, а это, – он ткнул пальцем в запыхавшегося полноватого паренька за спиной, – Ю Шин.

У И Мина было живое, подвижное лицо и раскосые блестящие глаза, и он разительно отличался от своего товарища, смущённо топтавшегося на пороге.

– Лин, – осторожно сказала я и добавила: – Бэй Лин.

– Что за клан – Бэй[4]? Вы что, с севера? – требовательно осведомился И Мин и окинул беглым взглядом мою комнату, задержавшись на полупустом вещевом мешке на полу. Его нос внезапно зашевелился, как у лиса, в голосе послышалось восхищение:

– Сливовое вино! Да это никак «Нектар небожителей»?

Я проследила за его взглядом – действительно, в полуразвязанном нутре мешка виднелся белый бок керамического сосуда. Мне необходимо было выглядеть мужчиной, вот я припасла пару бутылок вина.

– Да, – осторожно отозвалась я. – Никуда без него не хожу, вдруг внезапно захочется… выпить. А потом – подраться.

И Мин почему-то посмотрел на меня с некоторой опаской – может, всё-таки не все мужчины любят драться? – но всё же уверенно заявил, хлопая меня по плечу, от чего я страдальчески поморщилась:

– Ну тогда мы придём к тебе и отметим начало учебы у воздушников, ты же не против, дружище Бэй Лин?

Я была против – вино было куплено только для отвода глаз и пить мне его не хотелось: вдруг влипну в неприятности и привлеку к себе внимание. Но возразить я не решилась, чтобы не вызывать подозрений, и только кивнула.

– Вот это щедрость и гостеприимство, подобающие благородному человеку! – похвалил меня И Мин. – Сегодня первый день, могут быть проверки, спят адепты в своих комнатах или шастают там, где не следует, тогда, когда не следует. Поэтому отметим завтра, когда уже начнётся учёба и всё будет поспокойнее.

Подхватив одной рукой под локоть меня, а второй – своего менее шустрого друга, И Мин поволок нас в столовую, по дороге непрестанно болтая. Как я поняла, они с Ю Шином прибыли сюда сегодня, как и я, однако И Мин уже успел откуда-то разузнать, где что было расположено, и тоном гостеприимного хозяина проводил экскурсию:

– Вон там библиотека, – И Мин волок нас, как на буксире, и показывал на здания подбородком за неимением свободных рук. – Вот храм предков, вот гигантский веер…

– Что за веер? – перебила я. Мы как раз проходили мимо белого каменного изваяния, изображавшего раскрытый веер, снизу доверху покрытый письменами. Что там написано, отсюда было не разглядеть.

– Символ воздушного клана, – паренёк махал рукой и, как таран, пёр дальше, увлекая нас за собой. – Вообще-то символ называется Господин всех ветров, но все прозвали его Гигантский веер. Когда пройдём начальное обучение, нам всем выдадут по вееру, и будем учиться им махать.

Я, оторопев, представила себе толпу грозных заклинателей воздуха с мечами, которых учат обмахиваться веером, как благородных дам.

– Да боевой это веер, металлический и острый, а ещё им можно кидать заклинания, – увидев моё недоумевающее выражение, сжалился И Мин и объяснил поподробнее: – Только нужно выучить специальные движения. Ты что там, на своём севере, в лесу жил? Как ты не слышал про оружие воздушного клана?

– Ну, вообще-то да, – отозвалась я. – Наша… деревня прямо в лесу. К нам и пумы заходят, и даже медведи иногда забредают.

– Здорово! – в голосе И Мина послышалась зависть. – А мы в городе росли, у нас скучно.

Ю Шин только согласно кивнул, хотя не думаю, что он бы сильно обрадовался соседству диких зверей. Скорее, просто по привычке соглашался со всем, что говорил его товарищ.

Целеустремлённый И Мин наконец-то доставил нас в столовую и снова по-лисьи задёргал носом.

– Пахнет вкусно, – объявил он и пошёл искать свободные места. Найдя свободный столик, он мигом плюхнулся на пол и замахал нам рукой, как ветряная мельница лопастями. Мы потопали к нему, Ю Шин – блаженно жмурясь от витающих в воздухе ароматов, я – радуясь, что с кем-то познакомилась и сейчас мне не нужно мучительно искать свободное место и напрашиваться в сложившиеся компании. И ещё – оттого, что меня ещё не заподозрили.

На столе уже были расставлены чашки с рисом, тарелки с печёным бататом, кукурузой и картошкой и тушённая с мясом капуста. Всё это было щедро сдобрено специями, до которых южане были большие любители, и издавало умопомрачительные ароматы. Запивать трапезу полагалось водой – чай считался слишком тонизирующим напитком для вечерней трапезы.

За ужином И Мин беспрестанно болтал, при этом не переставая уничтожать содержимое своего подноса, но не издал ни одного неприятного уху звука, на которые был мастер тот господин в зелёном из гостиницы. «Наверное, недостаточно мужественный», – решила я и тоже не стала демонстрировать ему свою мужественность, чтобы он вдруг не почувствовал себя ущербно. Ю Шин изредка поддакивал, когда И Мин оборачивался и тыкал его в бок:

– Скажи же, братец? Так и было?

– Да, – послушно кивал тот и возвращался к своей тарелке.

Я же хмыкала и говорила только тогда, когда требовалось, – было страшно с непривычки сбиться или сморозить что-то ненужное, поэтому я старалась больше помалкивать.

Внезапно негромкие разговоры затихли, и на зал, словно одеяло снега на землю зимой, упала непроницаемая тишина, среди которой отчётливо прозвучали негромкие шаги и лёгкий шелест одежд. Обернувшись, я увидела с достоинством идущего по проходу молодого заклинателя в светло-голубом, почти белом ханьфу. Черты его лица, классически правильного и не лишённого привлекательности, были наполнены такой строгостью, что ученики, мимо которых он проходил, забывали, как дышать, и только молча пялились в пол, молясь, чтобы он их не заметил. Верхние пряди волос заклинателя были забраны в пучок на макушке и украшены кольцом из лунного серебра, вторая же половина свободным пепельно-серебристым потоком стекала на спину. Я невольно затаила дыхание – сколько же в нём воздуха, если его волосы полностью окрасились в светлый цвет от мощи текущей в теле энергии? У меня вроде бы тоже немалый дар, если верить заклинателю, который проверял меня сегодня – но мои волосы тёмные, цвета свежезаваренного пуэра[5], от корней и до самых кончиков, без единой светлой прядки.

Тут незнакомец вдруг поднял на меня взгляд, и я замерла – настолько его глаза были тёмными и бесстрастными. Как глубокие озера, подёрнутые отражающей лунный свет коркой льда – обманешься, потянешься к этому серебристому сиянию и провалишься с головой в ледяную воду.

Тут я наконец сообразила, что невежливо пялюсь на незнакомого человека, и перевела взгляд в тарелку. Заклинатель неторопливо прошёл мимо и скрылся в противоположных дверях, за которыми находился обеденный зал для особо важных персон.

И Мин рядом со мной выдохнул.

– Кто это? – шёпотом спросила я.

– Фэн Хай, пример для подражания и гроза всех учеников, – еле слышно ответил тот. – У них мороз по коже от одного звука его имени! Брат главы клана, учится на последней ступени. Ты видел, он уже носит светлые одежды? А он ведь всего на несколько лет старше нас!

В клане воздушников всё было не так, как в других кланах – если в кланах земли и воды адепты низших ступеней обучения носили светло-зелёные и светло-серые одежды, а старшие ученики и наставники – яркие, то в клане Фэн начинающие ученики, вроде меня, носили одеяния насыщенного цвета цин, и только тем, кто достиг вершин мастерства, дозволялось надевать бледно-голубые и белые одежды.

Я подумала, что, для того чтобы удостоиться чести носить бледно-голубое, Фэн Хай должен был сделать что-то выдающееся: стать лучшим учеником, победить в конкурсе кланов или даже всё сразу, и невольно преисполнилась благоговением. Мне, с моими слабенькими боевыми навыками, не видать голубых одежд, даже если я задержусь в клане Фэн на пару десятков лет.

– Лучше держись от него подальше, – неожиданно добавил И Мин, и я подняла на него удивлённый взгляд – он же только что им восхищался. – Он целыми днями только и делает, что тренируется и учится, себе спуску не дает и от других требует того же. Книжный мешок[6].

В голосе И Мина восхищение странным образом мешалось с лёгким презрением: вероятно, сам он не считал учебу стоящим занятием. Я хмыкнула, пряча улыбку, – почему-то это прозвучало настолько ребячливо, что я не смогла сдержаться. В голове всплыло то, как нас муштровали в клане Белого Лотоса, где невыученный урок мог стоить жизни будущему пациенту – нещадно и безжалостно, так, что все нужные знания отлетали от зубов. Я училась не на лекаря, но мои наставницы придерживались общепринятых в клане правил – и поэтому учить мне приходилось всё и помногу.

Остаток трапезы И Мин молчал, словно воды в рот набрал, как и все остальные адепты, которые со страхом поглядывали на открытую дверь, за которой скрылся Фэн Хай, и не решались шуметь. Выражения их лиц были разными: у младших адептов – раздражение оттого, что пришлось замолчать, у старших же на лицах читалось благоговение. Интересно, что такого совершил старший адепт Фэн Хай, если те, кто его долго знает, смотрят на него, как на случайно спустившегося с небес и зашедшего на огонёк небожителя?

Пожав плечами, я быстро доела и поспешила покинуть столовую, попрощавшись с соучениками и договорившись встретиться на следующий день возле дверей общежития.

Глава 2

Я опасалась, что утром проснусь от криков старших адептов, созывающих всех на пробежку по скользким горным тропам, за которой последует прохождение полосы препятствий с качающимися подвешенными брёвнами, меж которых нужно было пробежать, и коварно нападающими из-за угла соломенными чучелами, ну и напоследок – сражение на мечах до потери пульса. И всё это до завтрака. Но, видимо, заклинатели воздуха полагались на благоразумие адептов и по утрам предоставляли им возможность бегать самостоятельно, если уж сильно хочется, – потому что проснулась я от пения птиц, неожиданно громкого, как будто они гнездились прямо в моей комнате, и доносящегося издали слабого шума кухни, готовящей завтрак на несколько сотен адептов, не страдающих от потери аппетита.

С удовольствием потянувшись, я вскочила и раздвинула затянутые тонкой рисовой бумагой створки окна. Ярко-синяя птичка, недовольная моим появлением, вспорхнула с подоконника и перелетела на ветку магнолии, сейчас покрытую лишь зелёными плотными листьями, и устроилась на ней, недовольно кося на меня круглым блестящим глазом. Я невольно улыбнулась и скрылась в комнате – пора собираться на завтрак.

Сегодня с причёской я справилась быстрее и, надев ханьфу и длинный жилет насыщенного цвета цин, задрала подбородок и вышла из комнаты. Вчера я разговаривала только с И Мином и Ю Шином, а сегодня проведу весь день в классах с другими учениками и наставниками. Нужно не забывать ни на минуту, что я не заклинательница из клана Белого Лотоса, а тощий паренёк из лесной деревни. Грудь колесом, ноги ставить пошире, а не семенить, как девушка, рукам махать посильнее – и никто на меня даже не глянет.

Однако, пока я шла по коридору, на меня все-таки косились и даже оборачивались. «Восхищаются и берут пример», – подумала я и уже было самодовольно улыбнулась, когда И Мин, который ждал меня в дверях, недоумённо спросил:

– Бэй Лин, ты чего? Ногу натёр?

Я тут же запнулась и, восстановив равновесие, зашагала нормально.

– Бок отлежал, – сообщила я на его недоумённый взгляд, – такие тут твердые кровати! До сих пор разогнуться не могу.

– А! Ну тогда пойдём завтракать, там и разогнёшься, – он тут же потерял ко мне интерес и, развернувшись, целеустремлённо направился к столовой. Ю Шин, который стоял рядом с ним, согласно покивал – завтракать надо! – и торопливо направился следом. Я хмыкнула: вчера я уже заметила, что, когда дело касалось еды, полноватый паренек проявлял чудеса прыткости. Вот и сейчас он несся на запах завтрака на такой скорости, что мы с И Мином еле поспевали.

Позавтракав жареным хворостом[7] и соевым молоком, мы вышли из павильона и направились к виднеющимся за цветущими деревьями крышам учебных классов вслед за И Мином. Я ещё раз порадовалась, как удачно я с ним познакомилась, – человек всего сутки в клане, а уже знает, в каком помещении обучают младших адептов, а в каком старших. Нужно было спешить: скоро наступит час Дракона[8] и начнутся занятия. Кстати, я рано обрадовалась, что с утра нас не выгнали на тренировку: оказалось, тренировки будут, но наставник, который их ведёт, не любит вставать рано, поэтому их обычно проводят в час Змеи[9], после первого занятия, которым были заклинания.

Мне всегда нравились заклинания – я никогда не отличалась сильными навыками владения мечом, но учиться ремеслу заклинателя мне всё-таки как-то было нужно, поэтому я и налегала на заклинания. Строго говоря, в арсенале послушниц клана Белого Лотоса было не так много подходящих заклинаний: все-таки клан занимался в основном врачеванием и выпускал лекарей, но несколько заклинаний для защиты от тёмных созданий, и весьма действенных, у нас всё-таки было. Сегодня нужно собраться и ни в коем случае не сотворить «Светлячка» или, что ещё хуже, «Белый лотос», которые для меня привычны, но которыми не должен владеть парнишка Бэй Лин из маленькой лесной деревушки. Выкини я такой фокус – и можно смело паковать вещи, поэтому сегодня будем учиться использовать силу воздуха.

Классная комната, точнее, классный павильон – открытое всем ветрам прямоугольное здание с раздвинутыми стеновыми панелями – был уже наполовину заполнен учениками. Мы зашли и, выбрав себе места за низкими столиками, удобно устроились на подушках. Я огляделась, отмечая строгую гармонию павильона, изящество расписных ширм за креслом наставника и красоту виднеющихся сквозь открытые проемы стен водопадов. Дабы ученики не глазели на виды, а усердно занимались, с обеих сторон каждого стенного проема были приделаны тканевые занавеси, сейчас перехваченные плетёными шнурами.

Будь мы чуть севернее, после дня обучения в таком павильоне половина учеников слегла бы с жаром и кашлем, – но тёплый климат хребта Фэнлун, частью которого была гора Циншань, позволял не только заниматься на открытом воздухе, но и круглый год носить одну и ту же одежду, не утруждая себя пошивом шапок и тёплых штанов, – тут постоянно держалась хорошая погода, за что эти места прозвали «горами вечной весны». Местные жители сочинили кучу легенд о том, как так получилось. Крестьяне верили в то, что на этих горах лежит особое благословение богов – но наставница Бай как-то в порыве педагогического рвения рассказала нам, что всё это из-за высоты, на которой расположена долина клана Фэн, и выходящих на поверхность горячих источников. Как бы то ни было, послушники клана могли весь год провести словно в одном тёплом весеннем деньке, лишь иногда, в особо холодные ночи, когда горы засыпало пушистым лёгким снегом, тающим поутру, доставая из сундуков переложенные полынью от моли тёплые плащи.

Адептов было около двадцати человек, все – в ученических одеяниях, с одинаковыми причёсками и написанным на лице одинаковым рвением к учёбе: обучение в клане могли пройти все, кто поступил, но вот войдут в клан и удостоятся носить бледно-голубые одежды заклинателя воздуха лишь самые достойные. Принадлежность к клану означала высокое положение и достаток, и поэтому неудивительно, что ученики горели желанием побыстрее вгрызться в гранит науки и поразить наставника своими успехами – кроме, пожалуй, И Мина, который со скучающим видом наблюдал за кружащей у потолка мухой.

Тут наставник, мужчина в летах, с наполовину седой бородой, который воспитал не одно поколение заклинателей клана, появился в дверях и прошёл к своему месту, окидывая учеников строгим взглядом, в котором читался многолетний опыт в устрашении молодежи, и муха, устыдившись своего поведения, вылетела в окно.

– Наставник Фэн Гуанчжи, – шепнул мне И Мин, коромыслом перегнувшийся над своим столиком, чтобы не задеть чернильницу. – Злой, как сотня яо[10].

Мы, поднявшись, вразнобой поклонились и сели на места, и наставник, недовольно хмыкнув, занял своё кресло. Я тут же почувствовала себя в чём-то виноватой, хотя ничего ещё не делала, а ученики слева и справа от меня притихли, глядя на мужчину.

Тут он прокашлялся и произнес заученную речь – о том, какая нам выпала честь, как мы должны её ценить и усердно учиться. Нам такую речь говорили чуть ли не каждый день все наставницы, добавляя, что они нас «вырастили» и мы должны это ценить. Я делала вид, что слушаю, преданно тараща глаза на наставника, а вот И Мин самым настоящим образом подрёмывал, спрятавшись за спиной высокого парня впереди него.

Затем наставник Фэн Гуанчжи вдруг выбросил руку вперед, и с его ладони сорвался ярко-голубой, сотканный из чистой энергии знак, сочетающий в себе и иероглифы, и какие-то ещё линии, и совсем непонятные элементы. Знак застыл в воздухе и, повисев с пару мгновений, медленно истаял. По рядам учеников пробежал возбужденный гул, и даже И Мин проснулся и с восхищением уставился на наставника.

Я и сама, встрепенувшись, едва не открыла рот от удивления – вот это да! Я даже не заметила, как он успел его соткать – как будто в пустой ладони мгновенно возник сияющий голубой знак.

После столь эффектного начала наставник довольно провёл рукой по наполовину седой бороде и звучным голосом продиктовал:

– Записываем: первый тип знаков – простейшие знаки первого порядка. Как известно, цель существования заклинателей – это защита людей от темных созданий, и все заклинания так или иначе уничтожают тьму. Знак Чэн, который вы сейчас видели, может развоплотить мелкую нежить, вроде нестабильного призрака, блуждающего огонька или неразумное тёмное образование – например, тёмную паутину. То есть знак сжигает созданий первого класса. Знак первого класса для уничтожения созданий первого класса, знак второго класса – для созданий второго класса, это всем понятно? Кстати, повторите классы тёмных созданий, завтра спрошу.

Кто-то горестно вздохнул. Ничего не поделаешь, когда на тебя несётся из-за угла что-то непонятное, самое важное – это разобрать, каким его шарахнуть заклинанием. Если, конечно, ты не владеешь универсальными заклинаниями, которые были во всех кланах, – но их преподают старшекурсникам, которые уже обладают достаточной силой и умениями, чтобы их создать.

Все, кто собрался здесь, выросли в каком-то клане и получили домашнее образование, поэтому не было нужды обучать нас с самых азов: достаточно было просто заставить что-то повторить и потом проверить знания. Заклинатели рождались только в семьях заклинателей, и поэтому крестьянский сын, каким бы он ни был выдающимся талантом, никогда не сможет овладеть магией стихий и стать заклинателем – если только в его роду не затесался заклинатель, конечно.

После того как наставник продиктовал домашнее задание (прописать две страницы знака Чэн – перед тем, как учиться создавать знак из энергии, нужно было сначала научиться писать его тушью на бумаге) – он отправил нас на тренировочную площадку, к наставнику Фэн Хаосюаню.

– А почему наставник Фэн Гуанчжи не обучает нас владению мечом сам? – шепотом спросила я у И Мина, когда мы гуськом потянулись из класса на полигон.

– Ты что, ему же несколько сотен лет, – снова поразился И Мин моей неосведомлённости и постучал меня пальцем по лбу. – К тому же он помогает главе клана советами, наверное, занят.

Я задумчиво покивала. Обычно в клане всё обучение ведёт один наставник, самый уважаемый и знающий человек, тот, кому доверено его будущее, – но в клане воздуха всё было немного по-другому. Впрочем, как и в нашем клане – каждая наставница выбирала себе по несколько учениц, и они гуськом ходили за ней от пациента к пациенту, слушая наставления и помогая в лечении, а вечерами зубрили учебники. По-другому в нашем клане было никак – вряд ли бы заболевший человек обрадовался, если бы к нему вломился шумящий класс из тридцати учениц. А небольшую группку они ещё как-то терпели.

Тут мы дошли до тренировочной площадки, круглого утоптанного участка земли, частично скрытого от яркого солнца кронами деревьев, и разговоры пришлось прекратить. Наставник Фэн Хаосюань, молодой энергичный педагог приятной наружности, выдал нам по палке и показал движение, которое нужно было отрабатывать. Один из учеников, Шуй Ли из клана воды, который на простое занятие вырядился так, словно собрался на приём к императору – с его пояса свисали нефритовые подвески и золотые цепочки, а руки были украшены браслетами с драгоценными камнями и вычеканенными символами чуть ли не до локтей – крикнул:

– Да я с детства тренировался с лучшим мечником моего дяди! Я не буду тратить время на игры с палкой!

– Он племянник главы клана воды, – шепнул мне на ухо И Мин, который знал и это. Интересно, есть ли что-то, что этот любопытный лис не знал?

– Что ж, – наставник окинул Шуй Ли расслабленным взглядом и кинул ему настоящий меч, один из тех, что были аккуратно сложены на специальных стойках, ожидая прихода старших учеников, которым было дозволено тренироваться с ними, – попробуй хотя бы достать меня, и тогда можешь не ходить на занятия.

Сам наставник взял в руки всё ту же палку и неподвижно встал к середине тренировочной площадки. Шуй Ли покрутил меч в руках, оглядываясь на своих товарищей, и я мысленно посоветовала ему бросить клинок на землю и извиниться. Разве он не видит, как в глазах наставника проскальзывают опасные искорки, как уверенно его руки сжимают палку, как расслабленна его поза, – но при этом он стоит так, что может в любой момент уклониться от нападения, или, наоборот, занести руку и атаковать сам?

Шуй Ли, видимо, не привык думать прежде, чем делать, потому что он облизал губы и, решившись, с поднятым мечом побежал на стоявшего в центре площадки мужчину. Я на миг зажмурилась, чтобы не видеть позора своего одноклассника – и, когда открыла глаза, он уже сидел в пыли, ошалело хлопая глазами и не понимая, как так получилось. Его меч валялся в другой стороне, а наставник всё так же расслабленно стоял в центре и посвистывал, разглядывая птичек на дереве.

Однако Шуй Ли был не из тех, до кого быстро доходит, и он, подняв меч, попытался напасть на наставника Хаосюаня ещё дважды, пока наконец не признал поражение и не ушёл с площадки. Больше он не спорил, и мы, разбившись на пары, весь урок замахивались друг на друга палками и отбивали удары. И Мин встал напротив Ю Шина, поэтому мне пришлось отрабатывать удар с каким-то громилой из клана земли, который сам был похож на гору, и после занятия у меня ощутимо ныли руки. Да уж, это не с девочками тренироваться…

После обеда я занялась домашним заданием и повторением классов тёмных созданий, а потом, выбрав момент, когда все, утомлённые жарой, разошлись по комнатам, проскользнула в купальню и быстро сполоснулась, спрятавшись в укромном уголке и завесив его простыней. Помыться мне удалось быстрее, чем сгорела половина курительной палочки на треноге в углу, но за это время я перенервничала так, что руки потом тряслись ещё целый час. Если бы кто-то зашёл, пока я мылась, то меня бы тут же выгнали – женщин в клан не допускали. Может, мне мыться ночью? Когда все спят? Наверное, это лучше, чем спешно обливать себя из ведра и впопыхах натягивать одежду на мокрое тело, скача на одной ноге и не попадая в штанины.

Вечером, добросовестно прописав две страницы знака Чэн, я отправилась на ужин, который был таким же вкусным, как и вчера, и состоял из красного тофу в приправах, блюда «Три земных свежести»[11] и свежих огурцов с соусом. Весь ужин И Мин заговорщицки мне подмигивал и громким шёпотом намекал, как мы сегодня «отметим».

– Тихо ты! – возмутилась я наконец. Понять, что мы что-то замышляем, смог бы даже слепой и глухой, и ученики, сидящие за соседним столиком, уже подозрительно на нас косились. Кроме этого, я постоянно чувствовала между лопаток чей-то пристальный изучающий взгляд – но, резко обернувшись, никого не заметила. Прямо за мной была раскрытая дверь в столовую для наставников и верхушки клана, – но кому бы понадобилось наблюдать за мной оттуда? Не наставникам же, журавлю нет дела до прыгающих под ногами воробьёв.

Пожав плечами, я быстро доела и поспешила покинуть столовую.

Стоило мне вернуться в свою комнату, как через несколько минут в ней, словно из-под земли, появились И Мин и Ю Шин. Заговорщицки улыбнувшись, И Мин вытащил из-за пазухи белую керамическую бутылку «Нектара небожителей», такую же, как у меня, и кулёк засахаренного боярышника, нарезанного тонкими пластинками. Ю Шин нёс под мышкой круглые подушки для сидения. Широко улыбнувшись, я сделала приглашающий жест в сторону столика, на котором были расставлены бутылки, маленькие керамические стаканчики и тарелочка с маринованным арахисом в соленой коричневой шкурке.

Восхищенно присвистнув, И Мин по хозяйски плюхнулся на пол перед столиком – верный Ю Шин ловко подсунул под него подушку, так что он приземлился на неё, а не на твёрдые доски пола – и раскупорил первый керамический сосуд. От протянутого мне стаканчика в нос шибануло противнейшим запахом, и я в ужасе замерла. Надо было потренироваться пить заранее, как же я не догадалась! Если бы я привыкла к этому запаху раньше, может, он бы не вызвал такого отвращения[12]?

И Мин меж тем втянул ноздрями воздух над своим стаканчиком и продекламировал, блаженно жмурясь:

– Божественный вкус вина, что может быть приятнее?С друзьями, что пьют до дна, он ещё ароматнее!

С этими словами он лихо опрокинул стаканчик внутрь себя и крякнул от удовольствия.

«Не так все плохо, должно быть», – подумала я и последовала его примеру. Внутренности обожгло огнём, и на глазах выступили слёзы. Я закашлялась, судорожно хватая ртом воздух, как выкинутая на берег рыба.

– Ты что, первый раз пьёшь? – встревожился Ю Шин, хлопая меня по спине.

– Нет, – просипела я, с трудом восстанавливая дыхание. – Просто не ожидал, что будет так… вкусно.

– Это же «Нектар небожителей», конечно, вкусно! – обрадовался И Мин и налил по второй. Я с ужасом смотрела на всунутый в мою руку стаканчик и не представляла, как заставить себя выпить его пахучее содержимое, уже зная его вкус. До первого глотка я могла хотя бы предаваться иллюзиям.

– За нашу дружбу! – громко крикнул И Мин, и, спохватившись, перешёл на шёпот: – Мы прикончим все бутылки, что у нас есть, в знак того, что мы стали тремя собратьями по клану! Вот ты, Бэй Лин, – И Мин обернулся ко мне, – в каком месяце родился?

– В мае, – наобум сказала я. Когда я родилась, никто не знал, включая меня – я была сиротой, которая ничего не помнила из своего детства, и наставницы в клане смогли лишь примерно установить мой возраст – когда какие-то крестьяне привели меня в поселение Белого Лотоса, мне было лет двенадцать. – А что?

– А я в феврале, значит, я старше. Но ты всё равно зови меня по имени, по-простому, и Ю Шина тоже, он не против, – щедро предложил И Мин, и я согласно кивнула. Действительно, к чему церемонии между однокашниками?

Ловко распределив содержимое по стаканчикам, И Мин сдвинул наши руки вместе, так, что стаканы соприкоснулись и жидкость плеснула через край, а затем лихо опрокинул стаканчик в себя.

С грехом пополам выпив и второй стаканчик, я побыстрее засунула в рот пригоршню боярышника, чтобы перебить послевкусие. Свет внезапно стал ярче, а предметы, наоборот, окутались лёгкой дымкой. Я расслаблено улыбнулась.

– Вот это другое дело! – обрадовался И Мин и заработал челюстями, поглощая арахис. – А то морщится он тут, как будто первый раз вино унюхал.

– Нет. Не первый, – я погрозила ему пальцем. Язык почему-то заплетался. – Я каждый день… ик… пью. Могу по бутылке, могу по две…

Из наблюдений в гостинице мне было ясно, что когда мужчины собираются за столом, то они начинают перечислять, сколько вина могут выпить, называя ужасающие цифры. Я вот выпила всего два стакана и уже лыка не вяжу, неужели кто-то и вправду за один присест уничтожает целый ящик?

– Так вот какие у нас новые адепты, – раздался за моей спиной холодный, как ледник в горах, голос, и кто-то за шкирку вздёрнул меня на ноги. Пошатываясь, я обернулась и уткнулась взглядом прямо в расшитые серебром бледно-голубые одежды лучшего адепта клана Фэн – Фэн Хая.

Глава 3

И Мин и Ю Шин, сориентировавшись, мигом дали дёру: один выскочил в дверь, а второй ловко выпрыгнул в окно, невзирая на свои внушительные габариты. Наверное, страх придал ускорения.

Под влиянием алкогольных паров я уже была не в состоянии мыслить здраво, и Фэн Хай показался мне совсем нестрашным. Нежно улыбнувшись, я отозвалась:

– Господин Фэн Хай, мы же мужики. Мужики, они такие – постоянно пьют. Вы же тоже мужик, должны знать, какие мы – мужики…

«Нужно прекратить говорить «мужики»», – шепнула чудом оставшаяся трезвой часть сознания, отвечающая за самосохранение, и, в последний раз шепнув «мужики», я наконец замолчала.

Фэн Хай бросил на меня полый отвращения взгляд и разжал руку, отчего я кулем свалилась к его ногам. Затем он окинул взглядом стол – стаканчики, расплескавшееся вино, разбросанные скорлупки от маринованного арахиса. Я порадовалась, что две нераспечатанные бутылки куда-то подевались – наверное, ловкий И Мин успел незаметно припрятать их под кровать.

– Что ж, – неожиданно произнес Фэн Хай и, подобрав полы ханьфу, сел за стол, – если тебе так хочется выпить, то пей.

Я вскинула на него удивлённые глаза. Что значит «пей»? Он смотрел на меня серьёзно, и в его бесстрастном взоре не читалось абсолютно никаких эмоций. Одной рукой заклинатель приглашающее указывал на подушки напротив него, где недавно сидели И Мин и Ю Шин и где до сих пор стояли их стаканчики.

Не совсем понимая, шутит он или нет, я тем не менее послушно села за стол и вопросительно взглянула на мужчину. В его руке оказался выуженный из лужи на столе стаканчик, и, наполнив его до краев, заклинатель протянул его мне.

Я приняла его обеими руками, как того требовала вежливость, всё ещё неверяще глядя на Фэн Хая. Это, должно быть, какая-то ловушка! Пить при нём никак нельзя – накажет.

– Пей, – жёстко приказал Фэн Хай и выжидающе на меня посмотрел.

– Я не могу, – пискнула я. Пить крепчайший алкоголь и так не хотелось, а делать это на глазах лучшего адепта клана, блюстителя дисциплины, было совершенным безумством.

– Можешь, – с нажимом отозвался он и перевёл взгляд на стену. – Ты же хотел выпить? Вон как приготовился – купил в городе вино, затащил его в гору, спрятал… Вот и пей… мужик. Всю бутылку.

«Мужик» прозвучало несколько насмешливо, но я не обратила на это внимания, с ужасом глядя на бутылку на столе.

Она почти полная! Да я умру после половины!

– Я не могу пить в одиночестве, – попыталась выкрутиться я, надеясь, что Фэн Хай возьмёт на себя хотя бы половину. – Это некультурно.

– Тебе уже поздно думать о том, что культурно и что нет, – «утешил» меня Фэн Хай и ещё раз повелительно произнёс: – Пей! А не то придётся будить наставников и просить назначить тебе наказание.

Угроза возымела действие, и я, морщась, выпила. Фэн Хай тут же наполнил стаканчик заново и протянул мне обратно. Я прикончила и этот, мрачно гадая, позовёт ли он лекаря, если мне станет совсем дурно, и можно ли умереть от бутылки «Нектара небожителей».

После третьего стаканчика язык у меня развязался, и я начала задавать заклинателю вопросы, которые он элегантно игнорировал, и заваливаться вбок, отчего Фэн Хаю периодически приходилось протягивать руку и возвращать меня в вертикальное положение. От его руки, касавшейся моего плеча, расходилось невидимое напряжение – в его теле было столько энергии воздуха, что она вырывалась наружу и волнами расходилась вокруг. От этого находиться с ним рядом было немного неуютно и тревожно. Интересно, есть ли у него друзья?

Так как я выпила уже достаточно, чтобы перестать думать перед тем, как говорить, но недостаточно, чтобы потерять возможность членораздельно разговаривать, я напрямую спросила его:

– Шисюн[13], ты такой грозный. А у тебя есть друзья или тебя все боятся?

Не знаю почему, но мой вопрос его развеселил.

– Есть, – сообщил он и тут же задал ответный вопрос: – А у тебя?

– Раньше не было, – в приступе пьяной откровенности сообщила я. – Ни одного. А теперь вот целых два появилось.

Это была сущая правда – друзей у меня раньше не было, потому что я никогда не общалась близко с мужчинами. А вот подруги были – и по одной, самой близкой, я сейчас очень скучала.

– Зато у меня есть подружка, – доверительно сообщила я Фэн Хаю, наклоняясь к нему и с большим трудом удерживая равновесие, чтобы не упасть на него. – Она сама лучшая! А у тебя есть подружка?

На лице Фэн Хая отразилось замешательство, и я вдруг поняла, что я переодета в парня. Наверное, он решил, что я хвастаюсь своими любовными победами – мужчины же только этим и занимаются, когда не пьют. Ну или заманивают в свои сети невинных девушек, заманивают. Так, по крайней мере, говорила наставница… Так что не притворяйся белой овечкой, Фэн Хай! А замешательство у него на лице, наверное, оттого, что ему нечем хвастать.

– Не переживай, – я все-таки упала на заклинателя, и он поднял меня обратно в сидячее положение, прислонив для устойчивости к стене, – ты вроде не страшный, обязательно понравишься какой-нибудь девушке!

Мне вдруг до слёз стало жалко одинокого заклинателя, у которого даже нет подружки, и я громко всхлипнула. Фэн Хай, который после моих утешений побелел от бешенства, молча подал мне ещё один наполненный стаканчик, и, осушив его, я наконец-то отключилась.

Сознание возвращалось рывками. Вот я обнаружила, что лежу на чем-то мягком – вероятно, кровать. Потом я поняла, что в глаза бьет яркий утренний свет. И вдруг, в одно мгновение, вспомнила, что вчера выпила боги знают сколько при Фэн Хае и неизвестно что ему наболтала, и резко села в постели.

Я лежала в своей собственной кровати прямо в одежде. Мутило так, что комната вокруг плыла, и сидящий напротив в позе лотоса мужчина медленно двигался, изгибаясь, как гигантский змей. Моргнув, я собрала образ Фэн Хая в одного человека, и тут он открыл глаза.

– Проснулся, – невозмутимо произнёс он и потряс белым кувшином с алкоголем, в котором ещё что-то булькало. – Допивай давай.

Это я уже вынести не смогла, и, слетев с кровати, ветром пронеслась за дом в ближайшие бамбуковые кусты, где привалилась к стене, судорожно вдыхая прохладный утренний воздух в попытке обуздать бунтующий желудок. Дурнота медленно отступила, и я, держась за стену, тупо наблюдала за приближающимся силуэтом в развевающихся одеждах. Просто какой-то дух алкогольного возмездия!

Приблизившись, он произнёс только одну фразу: «Не пропускай занятия!» – и, вылив на землю оставшиеся две бутылки вина – всё-таки нашел их – удалился. Я, чувствуя облегчение, оттого что он наконец ушёл, закрыла глаза и, отлепившись от дерева, побрела в купальню, чтобы почувствовать себя немного более человеком и немного менее трупом.

Как это часто бывает с теми, кого наказали, вместо того, чтобы преисполниться раскаянием за свои поступки, я наполнилась ненавистью к карающей длани. Фэн Хай! Равнодушный заклинатель, от которого у младших учеников кровь стыла в жилах, у меня он вызывал только приступы клокочущей злости каждый раз, когда я о нём вспоминала. И, по непонятной причине, приступы тошноты – наверное, потому, что из-за него мне сегодня было так плохо.

Занятия сегодня прошли, как в тумане. Я тупо смотрела перед собой стеклянными глазами и даже не пыталась записывать, а И Мин и Ю Шин, севшие по обе стороны от меня, кидали на меня обеспокоенные и виноватые взгляды. Сосед спереди подозрительно принюхивался, пытаясь определить, от кого исходит запах перегара, а слова наставника отдавались в голове болью, словно с каждым звуком туда забивали гвозди. Хорошо хоть наставник Фэн Гуанчжи не спросил меня, когда проверял классы тёмных созданий.

Наконец мучение окончилось, и, подпираемая с обеих сторон соучениками, я побрела в сторону общежития.

– Выкладывай, – потребовал И Мин, едва мы отошли подальше от любопытных ушей одноклассников.

– Вы меня бросили! – я обвиняюще ткнула пальцем ему в лицо. – Смылись и оставили меня прямо в пасти тигра!

– Прости! – повинился он. – Мы хотели за тобой вернуться, но попали в руки дежурного, и он запер нас в сарае за брождение по ночам, а там дверь такая, что не вышибешь. Вон, Ю Шин так об неё бился, что весь бок ободрал!

Ю Шин принялся с готовностью разматывать пояс ханьфу, чтобы продемонстрировать мне свой бок, но я в ужасе замахала на него руками. Обойдусь без вида полуголых мужчин, пусть даже это собратья по учебе.

– Так что он придумал? Заставил стоять перед храмом предков или писать строчки? – спросил И Мин.

– Нет, – я помотала головой и прикрыла глаза, потому что мир мотался следом за головой. – Он заставил меня пить.

– Что пить? – не понял И Мин.

– «Нектар небожителей», – мрачно пояснила я. – Всю бутылку. Одну я выпил, а две другие он сегодня вылил на землю.

– Вылил? – изумленно переспросил И Мин, не в силах поверить, что кто-то мог решиться на такое кощунство. – Вот варвар!

Ю Шин, оказавшийся более сострадательным товарищем, поглядел на мой зеленый цвет лица и, метнувшись на кухню, мимо которой мы как раз проходили, вынес мне печеный батат, липкий и горячий, покрытый потеками запекшегося сладкого сока. Он разломил его пополам, и из плотной серой шкурки вырвались оранжевая мякоть и пар.

– Нужно покушать! – обеспокоенно заявил он и, едва я открыла рот, чтобы возразить, ловко заткнул возражения бататом. Вздохнув, я прожевала кусочек и с удивлением обнаружила, что после еды и вправду стало немного полегче.

– Ничего, – схватив меня за рукав, заговорщицки прошептал И Мин, – я схожу в город, куплю ещё вина, и в этот раз мы обязательно…

– Нет, без меня! – я в ужасе замахала руками с недоеденным бататом. – С меня хватит алкогольных приключений… Пойду я лучше посплю.

Однако я зря решила, что на этом последствия того, что Фэн Хай поймал меня за нарушением правил, будут исчерпаны. Я шла в свою комнату, отказавшись от обеда и мечтая упасть на кровать и проспать хотя бы пару часов, и мысленно перебирая, какие задания мне нужно будет сделать на завтра – нам задали сочинение и чтение древнего заумного текста, – как, подойдя к двери, вдруг заметила, что она открыта.

Вор! Меня прошибло холодным потом. Может, кто-то из города? Нет, какой безумец осмелится забраться в именитый клан заклинателей… Наверное, кто-то из учеников или слуг… А вдруг он найдёт мои бинты и травы и что-то заподозрит?

– Стой, воришка! – выкрикнула я, рывком распахивая дверь и выставляя перед собой недоеденный батат за неимением другого оружия.

Фэн Хай, стоящий у окна, и два незнакомых адепта, схватившиеся за мой матрас, подняли на меня удивлённые взоры. Переглянувшись, адепты расхохотались, и, скомандовав «Раз, два, взяли!» самим себе, подняли мой матрас, и куда-то его потащили.

Онемев от подобного произвола, я смотрела на то, как они выносят матрас в дверь, и даже безропотно посторонилась, пропуская их.

– Шисюн, – осторожно произнесла я, и он наконец-то оторвал взгляд от чего-то интересного за окном и посмотрел сначала на батат, который я тут же спрятала за спину, и только потом на меня, – зачем они забрали мой матрас?

– Потому что ты переезжаешь, – спокойно отозвался он. – В мою комнату.

Батат выпал из моих ослабевших пальцев и покатился по полу.

– А где будешь жить ты, шисюн? – я всё ещё надеялась, что это какая-то шутка и сейчас он расхохочется, как злодей из пьесы, и, хлопнув рукавом, исчезнет из моей комнаты.

– Там, где жил до этого. Чему ты так ужасаешься? – склонив голову, Фэн Хай внимательно наблюдал за моим лицом, отражавшим всю гамму обуревавших меня эмоций. – Ты же сам вчера жаловался, что не знаешь, как должен вести себя достойный мужчина. Вот и поживёшь со мной, понаблюдаешь.

– Я такое говорил? – переспросила я онемевшими губами. – А что ещё я говорил?

– Что рос среди женщин и у тебя не было примера мужчины, некому было тебя научить, как должен себя вести мужчина, – перечислил заклинатель, загибая пальцы, и я привалилась к дверному косяку, хватая ртом воздух, как выброшенная на берег рыба. Всё, провал… Что ещё я успела наговорить?

К моему ещё большему ужасу, я действительно начала смутно припоминать, как, рыдая и утирая слёзы широким рукавом Фэн Хая, жалуюсь ему, что не было у меня ни отца, ни брата, ни дяди, а он брезгливо отодвигается от меня, пытаясь выдрать из моих пальцев свое одеяние.

– И как ты жил в гостинице, рассказал, и про список «мужских качеств», – тут Фэн Хай помахал извлеченным из-за спины листом, и, хоть я и была в полуобморочном состоянии, но всё же разглядела свои записи. Первым пунктов в них шло «Настоящий мужчина должен пить».

– Ты что, шарил в моих вещах? – слабо переспросила я.

– И нашёл не только это, – без тени смущения отозвался Фэн Хай, и в его второй руке возникли два мешочка, аккуратно перевязанные ленточкой. – Что это, о юный наркоман?

Он потряс мешочками, и я, бросившись вперед, уже было схватила их, как заклинатель задрал руку вверх, сделав их для меня недосягаемыми. Он был гораздо выше меня, и я посчитала ниже своего достоинства прыгать и пытаться их достать. К тому же он не зря носил светлые одежды – если Фэн Хай решит не отдавать мне мешочки, то мне их не видать, как своих ушей.

Заклинатель нахмурился, и на его переносице обозначились лёгкие морщинки недовольства.

– Это лекарство, – слабо отозвалась я, сжав руки перед собой и отступая на шаг – пытаясь забрать свои свёртки, я встала слишком близко и едва не касалась груди заклинателя носом. От него едва уловимо пахло морозом. – У меня всегда был перекос энергий, и лекарь прописал мне травы для усиления энергии ян.

– Я вижу, что у тебя слабый ян, – согласился Фэн Хай. – Но что вот это за чудо-трава?

Богиня, за что мне это… Он разбирается в травах! Безошибочно отделив один мешочек – именно тот, в котором содержался сбор для подавления женской энергии инь – он бросил его мне, а затем поднёс к своему лицу второй мешочек.

– Что-то для контроля сознания, настроения… Не совсем понятно, что это за травы, – задумчиво произнес он. – Рассказывай, адепт Бэй Лин, что это?

Это был провал, полный провал. В мешочке был насыпан специальный сбор, который принимали все ученицы клана Белого Лотоса по утрам – по чуть-чуть, всего щепоть, но это было обязательно. Наставницы объясняли, что он «от нервов», «для сохранения способностей» и «много будешь спрашивать – отправлю чистить картошку». Как верная последовательница своего клана, я запаслась мешочком побольше и набрала себе порошка на год вперёд перед тем, как отправиться сюда.

– Травы… для успокоения… – сглотнув, соврала я. – Я плохо сплю, вот и пью такой сбор. Мне он нужен, отдай!

– Плохо спишь – значит, мало устаёшь, – не согласился Фэн Хай. – Человек должен правильно выстроить свою жизнь, и тогда ему не нужны будут ни тонизирующие средства, ни успокоительное.

– Вы же тоже принимаете травы! – обвиняюще бросила я. – Весь клан Фэн пьет за завтраком какой-то порошок, и тоже схожего свойства!

В столовой те адепты, что не приехали издалека, а выросли тут, в воздушном клане, и носили фамилию Фэн, засыпали что-то в свои стаканы и выпивали каждое утро. На мой вопрос И Мин пожал плечами и сообщил, что это что-то для концентрации. Ну или для расслабления, он точно не помнит, – и переключился на тушёную капусту перед ним, занимавшую его гораздо больше привычек клана Фэн.

– Если вам позволено выпивать лекарства, влияющие на сознание, но почему мне нельзя? – резонно спросила я и уже мысленно улыбнулась своей победе, – но рано.

Мне наконец-то удалось пробить ледяную корку равнодушия, сковывавшую старшего адепта Фэн Хая, наверное, с пеленок, и его глаза опасно сузились. Сообразив, что в пылу ссоры я опять подошла слишком близко и сейчас стояла всего в паре пальцев от заклинателя, я, сглотнув, отодвинулась.

– Хорошо, – медленно отозвался он, и я не поверила своим ушам – неужели он оставит мне мои травы? – Если уж я взялся показывать пример, то покажу. Раз я заберу твои травы, то и свои пить не стану, – с этими словами он развернулся и под мой прерывистый вздох высыпал содержимое второго мешочка на клумбу под окном, прямо на пышные азалии.

Повернувшись ко мне, он бросил пустой мешочек мне в руки и, скомандовав:

– Собирай вещи и марш в мою комнату! С этого мига ты живёшь там! – стремительно вышел. В коридоре послышался шум и топот – видимо, адепты, увидев его, неожиданно появившегося в коридоре, бросились врассыпную.

Глава 4

Понурившись, я достала из-под кровати свой вещевой мешок, и, один за другим выдвигая ящички шкафчика, принялась вытаскивать и складывать все мелочи, что успела туда положить. Все мои вещи лежали на своих местах – да Фэн Хаю нужно шпионом подрабатывать, обыскал мой шкаф так, что не сдвинул ничего ни на волос. Дойдя до последнего ящичка, в котором лежали бинты, я со стоном сползла по стене – и как я буду жить с мужчиной? Как я буду при нем переодеваться и обматываться бинтами? А если он ходит по комнате голым? Хотя это же Фэн Хай – наверное, он и спит в полном парадном облачении, с мечом и кодексом заклинателей в обнимку.