Erhalten Sie Zugang zu diesem und mehr als 300000 Büchern ab EUR 5,99 monatlich.
Денис – успешный архитектор и бизнесмен, который производит впечатление вполне счастливого человека. Но мало кто знает, что вот уже семнадцать лет он безумно влюблен в одну и ту же женщину, которая когда-то родила ему дочь. Пошедшая по его стопам и ставшая архитектором, дочь Ксения приезжает к нему в Цюрих на стажировку. А потом прилетает и она – та самая, чьи поцелуи он хранил в памяти столько лет. Денис понимает: это единственный шанс, чтобы исправить ошибки прошлого…
Sie lesen das E-Book in den Legimi-Apps auf:
Seitenzahl: 270
Das E-Book (TTS) können Sie hören im Abo „Legimi Premium” in Legimi-Apps auf:
© Макеева А., 2021
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021
Я замер. Казалось, кто-то резко выключил все звуки. Тишину разбавлял только стук сердца, которое гнало кровь по моим венам: вжух-вжух-вжух. Удар, еще удар… Мне не хватало кислорода, и я открыл рот, чтобы сделать глубокий вдох. Воздух с гулким свистом вошел в мои легкие. Перед глазами все расплывалось, белые пятна мелькали, отдаляясь и приближаясь. Сквозь вакуум я услышал до боли знакомый и приглушенный женский голос:
– Денис, Денис. – Холодная рука коснулась моего запястья, как будто прокалывая тело острыми иглами. Я вздрогнул, но постарался сфокусировать взгляд. Словно это – единственный шанс вернуться в реальность: та ускользала от меня. Я сильно сощурился. До боли, до искорок, до жжения…
– Да, папа. – Я содрогнулся от настойчивого голоса Ксении: та слегка трясла меня. – Отомри уже, – немного насмехалась она.
Я сделал вдох и плавный выдох, стараясь переварить услышанное. Либо у меня галлюцинации, либо женщина, которую я люблю почти двадцать лет, находилась всего в каких-то трех часах лета от меня… уже в воздухе.
– Что ты сказала? – услышал я свой сдавленный голос откуда-то издалека, как будто кто-то другой говорил вместо меня.
Вокруг повисла гробовая тишина.
– Что мама уже вылетела в Цюрих. – Дочь поутихла, глядя на мое растерянное лицо.
– М-м-м… – выдавил я и залпом опустошил бокал.
– Па… па, – разочарованно пробормотала Ксения. – Ну нам же за руль!
– Угу… – Прикрыл глаза, чувствуя, как от адреналина начинали трястись руки.
«Ты же мечтал об этом, так сильно этого хотел. Соберись!» – пытался привести в чувства меня внутренний голос, но что-то выходило не очень.
Я открыл глаза: Ксения сидела передо мной и смотрела на меня с виноватым выражением лица, словно напакостила, но исправить уже ничего нельзя.
– Зря, да? – поинтересовалась она со слезами на глазах.
Я смог лишь покачать головой в ответ.
– Нам в аэропорт нужно. – Я резко встал, но ноги не слушались.
– Пап, надо домой заехать… – Ксеня остановила меня. – У тебя футболка в крови, у меня платье порвано. Так нельзя ехать, – дернула она меня за руку.
И только тут до меня стало доходить все произошедшее. Как в замедленной съемке, проносились кадры парка, больницы, Ксенины слова про Ленку. Меня бросило в жар и пересохло во рту.
– Черт, я же не бритый. – Волна паники накрыла меня.
Сколько лет я мечтал, что увижу Ленку, встречу ее, в моих фантазиях это все время были разные места, но одно было неизменно: я идеально одет, выбрит и на высоте. А не в панике после больницы, куда загремела моя дочь после удара качелями по голове, и помятый, как футболка на бомже.
– О, неадекват вернулся, давно не виделись, друг, лет пятнадцать, да? – услышал я насмешку Джастина. Все прыснули от смеха.
– Да ладно тебе, – подскочила ко мне Жюлит. – Тебе идет легкая щетина, выглядит очень даже сексуально.
– Э, – возмутился Джастин.
– Я про то, что Лене понравится, – пояснила смущенно Жюли.
– Хватит ржать, а! – не выдержал я, чувствуя, как новая тревожная волна накрывает меня, обдавая жаром. – Так, домой, душ, одеться, в аэропорт… – попытался я хоть немного собрать мысли в кучу. – И тебя переодеть, – сказав, я строго глянул на Ксеню.
– Пап, ты не нервничай так, – постаралась поддержать меня дочь, но это сильно не помогло. – Ты отлично выглядишь. Да и мама там сама в панике, так что 1:1.
– Блин, – выдохнул я и зажмурился, только осознав, что происходит с Ленкой, если она вылетела ближайшим же рейсом в Цюрих. – Ленка меня убьет!
– За что? – удивилась Ксения. – С качелей же мы сами упали!
– Ты всего две недели в Цюрихе, но уже успела заболеть, уйти из дома, тебя чуть не изнасиловали, и ты поранилась, упав с качелей, – взмахнул я руками в отчаянии, и бокал со звоном полетел со стола.
– Я уберу, – наклонилась Жюли, чтобы собрать осколки.
– Мама знает только про больницу. – Ксения скуксилась.
Я, конечно, молодец, нашел время напомнить дочери обо всех перипетиях, нечего сказать.
– Извини… – Немного встряхнувшись, я приобнял Ксеню. – Что-то я и правда не в себе. Ладно, поехали домой, времени не так много у нас. Нельзя заставлять Ленку ждать, она и так вся перепуганная. – Схватил дочь за руку и поволок к выходу.
«Душ, побриться, переодеться, в аэропорт», – мысленно повторял я порядок действий, чтобы точно ничего не забыть. Краем сознания я все еще ощущал панику, покалывающую в кончиках пальцев, но мечтами уже был где-то в аэропорту, точнее, в спальне. На самом же деле я сидел за рулем и на автомате умудрялся вести машину, не нарушая правил.
– Спальня! – вдруг выдал я, возвращаясь в реальность от своих разыгравшихся фантазий.
– Что? – Ксения уставилась на меня с таким лицом, как будто видела первый раз.
– Где Ленка будет ночевать? – высказал я пронзившую меня мысль. – Надо все рисунки убрать из комнаты, иначе она решит, что я маньяк.
– Так и есть! – рассмеялась Ксения и уставилась в телефон, где переписывалась с Андре и Вероникой.
«Рисунки, душ, побриться, в аэропорт», – талдычил я себе всю дорогу список дел. А дома первым же делом собрал все свое «творчество» и отнес в кладовку-мастерскую от греха подальше.
«Душ, побриться, в аэропорт», – влетел я в комнату, раздеваясь на ходу. «В аэропорт», – снова далеко унесли меня мысли, пока я стоял под струями горячей воды.
– Как же я скучал по тебе, родная, – прошептал я, выбираясь из дебрей своих ярких фантазий. Часы отсчитывали минуты до встречи с той, которая так и осталась жить в моем сердце, несмотря на годы и километры разлуки.
– Ленка, – мечтательно выдохнул я и достал свою лучшую рубашку из гардероба.
Через час я, полностью одетый, спустился к дочке. Та при виде меня подавилась чаем.
– Может, смокинг? – откашлялась она.
– Что… так плохо? – посмотрел я на себя. – У меня есть, я быстро! – чуть не рванул я наверх. Меня остановила смеющаяся Ксеня.
– Папа, ты оделся, словно на прием к послу собрался, а не всего лишь в аэропорт встретить маму.
– Посол, – буркнул я, поняв ее сарказм. – К нему я б так тщательно не собирался. Это ж Ленка! – старался говорить я как можно более нейтрально. Голос все равно дрогнул.
– Ты точно маньяк! – снова закатилась смехом дочка. – Поешь, ты так и остался голодным, – кивнула она на стол, где стояли остатки вчерашнего пиршества.
Но я понимал, что мне кусок в горло не полезет.
– Нет, поедем, – отмахнулся я. – Ленка не любит ждать.
Ксеня быстро запихнула тарелки с едой в холодильник, пока я нетерпеливо ждал ее в дверях.
– Минута! – Ксеня красноречиво посмотрела на меня. – Подождет, не царица, – бурчала она, когда я выталкивал ее за дверь.
Мы молча сели в машину и поехали в аэропорт: дочка продолжала мило улыбаться в телефон, чатясь с Андре, а я пытался унять дрожь в руках.
– Черт! – резко остановил я машину, и Ксеню швырнуло вперед. Она чуть не ударилась лбом о панель. – Извини. – Я схватил ее за руку.
Сзади резко посигналила машина. Да, в Цюрихе так водить совершенно не принято.
– Ты чего? – Ксенька перепугалась.
– Цветы забыл! – выдохнул я, туго соображая, где купить букет.
– Какие цветы? – удивилась дочь, глядя на меня, как на умалишенного, пока я парковался у близлежащего магазинчика.
– Маме! – развел я руками. – Я ж не могу встретить ее без цветов! Жди здесь, – скомандовал и пулей вылетел из машины.
Через пять минут я положил Ксене на колени букет алых тюльпанов и рванул с места, стараясь не сильно нарушать правила.
– Самолет прилетит только через час пятнадцать, – недовольно проворчала Ксюшка, глядя на табло. – Я есть хочу, – канючила она.
Я молча отвел ее в кафе, из которого был виден выход из зоны прилета, и заказал еды.
– А ты? – уставилась на меня дочка, когда я попросил себе только кофе.
– Не хочу, – отмахнулся я, погружаясь в мысли.
– Надо же, ты всегда такой сдержанный, спокойный, собранный и немного надменный… так нервничаешь перед какой-то телкой, – рассмеялась Ксеня.
Я лишь тяжело вздохнул.
– Если бы она была для меня какая-то, я бы так не психовал. – Я уставился в чашку кофе, принесенную официантом. – Она особенная!
– Чем? – Ксеня посмотрела на меня с улыбкой, жуя сэндвичи.
– Всем, – пожал я плечами.
– Ну расскажи! – толкнула она меня локтем. – Мамину версию ваших отношений я знаю, а твою – нет.
Я лишь усмехнулся.
– Да что рассказывать, – улыбнулся я воспоминаниям. – Увидел ее и дар речи потерял: глаза огромные, волосы на солнце светятся, носик пуговкой. Прямо как у тебя… – Я с нежностью щелкнул Ксеньку по носу. – Стояла вся такая щуплая, потерянная посреди этого огорода и хлопала ресницами, как кукла. Ну как было в нее не влюбиться!
– А потом? – не унималась Ксенька.
– А потом я снова встретил ее на этих грядках с ягодами, – рассмеялся я. – Сидит такая, клубнику поедает, на пчелку мечтательно смотрит… майка в облипку, шорты еле прикрывают все… – Я тряхнул головой, отгоняя будоражащие воображение мысли. – Уф, – выдохнул я и взглянул на выход.
– Что ты туда смотришь? Самолет приземлится только через час, – снова толкнула меня Ксеня.
– Ну вдруг она раньше выйдет! – развел я руками.
– Раньше, чем самолет сядет? – Дочь окинула меня удивленным взглядом. – Она фокусница тебе, что ли?! – уже открыто хохотала Ксеня надо мной.
Я покачал головой от собственной дурости.
– Ну, рассказывай. – Ксеня ткнула пальцем мне в плечо. – Когда ты понял, что влюбился?
– Когда после грядок почти всю ночь не спал, не мог себе места найти, хотел ее увидеть. Мысли всякие в голову лезли, – усмехнулся я своим воспоминаниям.
– Какие? – продолжала допрос Ксенька.
– Всякие! – Я демонстративно посмотрел на нее.
– Ясно, – покраснев, захихикала дочка. – Ну а дальше? – Она внимательно глядела на меня.
Я пустился в пространный рассказ, как влюбился, как понял, что не хочу отпускать ее. Как все глупо развалилось, потому что я думал, что не могу привести любимую женщину в шалаш, а не в рай.
– Ой, – прервала мой рассказ Ксенька и подскочила. – Папа, самолет сел тридцать минут назад. – Она бросила взгляд на табло.
Я поднялся вслед за дочерью, которая уже бежала к выходу пассажиров. Ленки нигде не было видно.
– Может, опоздали? – с беспокойством посмотрела на меня Ксенька.
– Нет, перед ними был рейс из Франции, люди еще выходят, значит, Ленка либо на таможне, либо багаж ждет. – Я судорожно всматривался в лица прилетевших, боясь пропустить знакомые черты.
– Пап, – слегка дернула меня за рукав Ксеня.
– Что? – Я взглянул на зону прилета, выискивая глазами Ленку.
– Может, цветы уберем? – извиняющимся тоном, чуть ли не шепотом выдала Ксеня.
– Почему? – опешил я, еле соображая, что не так.
– Пап… – Ксеня виновато опустила глаза. – Надо было раньше, наверное, сказать, – замялась она, пока я выжидающе смотрел на нее, ощущая, как тревога волной поднимается во мне.
– Мама терпеть не может тюльпаны, особенно красные, – наконец выдавила она из себя, густо краснея.
Очень вовремя. Я поднял букет, не зная, что теперь делать с этим веником. Раньше ведь она так любила именно алые тюльпаны, я находил ей их даже осенью…
– Мама! – вывел меня из ступора восторженный вопль Ксени. А я боялся даже поднять глаза…
– Ксеня, господи! – услышал я встревоженный голос Лены. – А гипс? – Испуг сменился на недоумение.
Я смотрел, как Ленка с нежностью обнимала дочку. По одним прикосновениям было понятно, что она великолепная мать. Так трепетно она относилась к Ксении, с такой любовью смотрела на нее и прижимала к себе. Меня резануло от того, что меня не было рядом, когда ей нужна была помощь и поддержка с ребенком.
– Да я только руку растянула и покорябалась немного. – Ксенька задрала платье, показывая бинты.
Ленка все еще держала дочку за плечи, правда, тревога сменилась непониманием.
– Но фото же, – как-то нерешительно промямлила она.
– Да… – запнулась Ксенька. – Это Андре, он ногу сломал. Не сильно, – попыталась дочка успокоить Ленку, а до той стало доходить, что произошло. Ленка сделала шаг назад с таким видом, как будто ее жестко обманули. Что на самом деле было правдой.
Я поймал себя на мысли, что глупо улыбаюсь, любуясь этой картиной. Но пора было вытаскивать дочь из передряги.
– Привет, – едва слышно сказал я, направившись к Ленке.
Только в этот момент она подняла на меня взгляд, явно не ожидая увидеть. У меня перехватило дыхание: все те же огромные серые глаза в обрамлении ярких ресниц. Сейчас они не искрились смешинками, не были серьезными, а стали напуганными и грустными. Объяснимо. Все тот же немного вздернутый носик, веснушки и копна рыжих волос. Не таких ярких, как раньше, но этот цвет шел ей даже больше. Чуть белесый оттенок добавлял благородства и стати. Волосы были собраны в хвостик, кончики коротких волос непослушно торчали в разные стороны. Она выглядела потерянно и забавно. Так сильно захотелось обнять ее.
Ленка едва дышала, глядя на меня. Наверное, оценивала. Конечно, я понимал, что изменился, и далеко не в лучшую сторону: постарел, немного поправился, на висках пробивалась седина. Она молчала, я тоже, боясь, что она просто уйдет, ведь я явно не оправдывал ее ожиданий, к тому же не уберег нашу дочь.
Ленка едва вздрогнула: Ксенька легонько толкнула ее под ребра.
– П-привет, – запнулась она.
Я едва улыбнулся. Вокруг исчезли люди и звуки, я видел только ее.
– Цветы, – прошипела Ксеня мне на ухо.
– А, да, – очнулся я. – Это тебе, – сконфуженно ткнул я букет Ленке, чувствуя себя подростком, который впервые дарит цветы понравившейся девочке. Хотя, честно говоря, ощущал я себя именно как юнец: руки вспотели, сердце вырывалось из груди. Внутри все похолодело.
Ленка опустила взгляд на букет и снова уставилась на меня. В глазах мелькали тысячи мыслей и эмоций, но я не понимал их.
– Ты помнишь? – едва выдавила она из себя.
– О чем? – послышался недоумевающий голос дочери сбоку.
– Мои любимые цветы! – протянула Ленка руки к букету и осторожно взяла его, едва коснувшись своими пальцами моих. Меня пронзило током.
– Любимые? – удивилась Ксенька. – Ты ж их терпеть не могла.
– Разве я мог забыть? – проигнорировал я вопли дочери, любуясь, как Ленка уткнулась носом в цветы и вдохнула их аромат, прикрывая глаза. Она делала так всегда, когда получала удовольствие. По коже пробежали мурашки.
Она снова робко взглянула на меня и улыбнулась, ее глаза едва увлажнились от накатывающих слез, которые она тут же прогнала, захлопав ресницами. А я не мог оторваться от нее, как будто бы не было этих долгих лет, как будто бы она прилетела ко мне, как мы и планировали, как будто бы я ни на секунду не старался заменить ее другими.
– Кхм-кхм… – Недовольный голос дочери отвлек нас.
– Ксеня? – вздрогнула Ленка, словно только что увидела ее.
– Ага, я все еще здесь! – усмехнулась та. – Если вы не против, мне бы сесть, у меня болят нога и спина, а смотреть друг на друга вы вполне можете и дома, угу, – уже не сдерживаясь, ехидничала дочь.
Ленка залилась краской и вцепилась в чемодан.
– Позволишь? – Я взялся за ручку, коснувшись ее руки. Боже, это была невыносимая пытка видеть ее, чувствовать тепло кожи, но не сметь прикоснуться, поцеловать.
– Спасибо. – Ленка снова залилась краской и отступила.
Ксенька обняла маму и, опершись на ее руку, стала щебетать о чем-то. А я шел немного сзади, периодически ловя Ленкин взгляд на себе, когда она слегка оборачивалась.
Мы дошли до машины, я положил ее вещи в багажник. Лена открыла дверку заднего сиденья, но не успела и сдвинуться с места, как мы услышали:
– Ой, мам, а давай ты сядешь спереди, а то я хотела ногу вытянуть, болит… – Ксенька скорчила такую мину, что я напугался за ее здоровье.
– Может, таблетку выпьешь? – Я помог ей усесться на сиденье.
– Ты клювом не щелкай, – прошипела Ксеня, тут же приободрившись.
Я едва заметно усмехнулся и поспешил открыть дверь Ленке рядом с водительским сиденьем. Она легонько оперлась на мою руку, чтобы сесть в машину, но я не спешил выпускать ее ладонь из своей, чуть сжав ее. Кожа была такой нежной и теплой, хотелось прикасаться к ней губами, ощутить на своем теле. Как в первый раз.
Сделав над собой усилие, я захлопнул дверцу и поспешил отвезти девчонок домой. Всю дорогу Ксенька весело щебетала, рассказывая про Цюрих, новых друзей, учебу и наш дом, сняв с нас тяжелую ношу общения. Ленка лишь улыбалась, постоянно смущаясь и изредка поглядывая в мою сторону.
– Ну вот мы и дома. – Я открыл перед Леной дверцу авто.
– Денис, – замялась она, вылезая из машины. – Мне неудобно просить, но, может, ты отвезешь меня в отель неподалеку?
Я смог только открыть рот от удивления.
– Зачем? – озвучила мой немой вопрос Ксенька.
– Ну я же не могу остаться здесь, – пожала Ленка плечами.
– Почему? – опять дочь отреагировала первой.
– Это неприлично! – сказала Ленка с легким нажимом.
– М-м… – покачала головой Ксеня. – Ну ты как из восемнадцатого века вернешься, на третий этаж поднимайся, там дверь серенькая такая, с рыжим, не промахнешься. – Дочка отвернулась и пошла в подъезд.
Я не выдержал и рассмеялся. Спуску дочь матери не давала. Ленка уставилась на меня, как на идиота.
– Пойдем домой. – Я достал ее вещи.
– Денис, но я не могу остаться у тебя. – Она поднималась за мной по лестнице.
– Почему? – Я остановился у открытой двери.
– Ну, я не хочу напрягать тебя, ты и так возишься с моей дочерью.
Меня больно резанули ее слова: гнев накатил так, что стало потряхивать. Я достаточно грубо втолкнул Ленку в квартиру и закрыл дверь.
– А ничего, что это и моя дочь тоже? – Я серьезно посмотрел на нее.
– Конечно, – смутилась она. – Но я… – запнулась она на полуслове.
– Да?
– Я не хочу напрягать тебя, – выдохнула Лена, все так и стоя у двери.
– Чем? – не унимался я.
– Ну, у тебя своя жизнь, не хочу мешать и создавать неудобства.
– М-м-м… – выдохнул я, пытаясь успокоиться. С другой стороны, не могло же быть все так просто: приехала, и сразу… и все сразу. Ленка будет не Ленкой, если не покочевряжится.
– Моя одна жизнь сейчас находится в своей комнате. – Я навис над Ленкой.
– Я в кухне, – послышался Ксенькин голос из кухни.
– А вторая стоит передо мной и пытается вынести мне мозг с порога. – Я не обратил внимания на дочь. – Твоя комната на втором этаже. – Я взял чемодан и быстро ушел, чтобы не наговорить лишнего.
– Мам, ты чего? – услышал я голос дочери и замер.
– Ксень, ну неудобно же, я не хочу стеснять Дениса, я могу пожить в отеле, – бубнила Ленка.
– Началось, ты его вернуть хочешь или нет? – возмутилась Ксеня.
– Я сюда прилетела не для этого, – резко оборвала ее Ленка.
– Ну и… – психанула Ксеня и стала подниматься к себе в комнату. – Первая дверь направо, – крикнула она злобно. Ленка лишь тяжело вздохнула.
Я быстро поставил чемодан в комнату и поспешил вниз. Лена стояла понурая, явно не понимая, что ей делать дальше.
– Денис, я не хочу мешать, – начала она виновато.
– Лен, – постарался я сказать это как можно мягче. – Пожалуйста, не лишай меня радости общения с тобой. Мы так давно не виделись. – Я немного приобнял ее за плечо.
Ленка залилась краской и смущенно улыбнулась.
– Ты наверняка устала с дороги, иди в душ. А потом поужинаем, ладно? – слегка подтолкнул я ее к лестнице.
– Это точно удобно? – все еще протестовала она.
«О да, детка, ты даже не представляешь, насколько это удобно!» – мелькнуло в голове, но вслух я сказал:
– Не волнуйся, все отлично! Извини, я не успел вещи убрать. – Я открыл шкаф, заведя ее в свою спальню.
– Не нужно, Денис… – Ленка остановила меня. – Давай я просто останусь у Ксени в комнате.
– Ага, щас! – послышалось из открытой двери. – Мне тут самой места мало, у него вообще кровать больше, вы поместитесь.
– Ксеня! – Ленка стала пунцовая от смущения, с ужасом глядя на меня, а я не выдержал и рассмеялся.
– Я внизу лягу, все нормально, – еле заткнулся я, глядя в ее перепуганные глаза. Хотя, честно говоря, вариант дочери мне нравился гораздо больше. – Я только вещи заберу, чтобы они тебе не мешали.
– Нет-нет, – вцепилась мне Ленка в руку. Каждая мышца на моем теле напряглась. Ох, кажется, я не обладаю таким самоконтролем, как думал. Хотя эта красотка всегда действовала на меня как-то особо, никогда не мог держать себя в руках рядом с ней. Ленка быстро отдернула руки, тяжело вздохнув. Интересно, она чувствовала то же самое? Или ей было неприятно?!
– Денис, у меня всего пара вещей, я брошу их у Ксении и все, правда. Я не хочу нарушать твою жизнь, – лепетала она.
«А мне бы очень хотелось, чтобы ты нарушила и мою жизнь, и меня, и вообще все…» – подумал я.
– Душ там, – показал я рукой на ванную комнату и поскорее вышел, потому как сил сдерживаться не было. Я зашел к Ксеньке, которая даже не делала вид, что не слушает, и прикрыл за собой дверь.
– Кажется, все будет немного сложнее, да? – скорчила она недовольную гримасу.
– Было б глупо надеяться, что спустя столько лет она кинется мне на шею со словами «я так скучала», – тяжело выдохнул я.
– Что будем делать? – сложила дочка руки на груди.
– Не знаю, – честно признался я.
– Ладно, не паникуй. – Ксенька встала и шмыгнула в комнату матери как раз в тот момент, когда в душе полилась вода. Я даже не успел сообразить, как она вернулась с Ленкиным паспортом в руках.
– На, – сунула она мне его в руки.
– Ты совсем, что ли? – опешил я.
– Слушай, ты хочешь ее вернуть или нет, а?
– Да, но… – все еще не понимал я.
– Ну тогда положи его в сейф, чтобы она не смогла купить себе билет. И все! – пояснила дочь. – А дальше разберемся.
Надо сказать, в словах Ксени был резон. Я, конечно, против силовых методов воздействия, но с Ленкой другие иногда не работали.
– Пойду ужин куплю у Гийома. – Я положил паспорт в карман брюк. – Пожелания есть? – подмигнул я Ксеньке.
– Может, мне свалить к Веронике? – улыбнулась мне дочка.
– Давай маму не с первого дня пугать, ладно? Пусть освоится немного, – улыбнулся я.
– Как скажешь. – Ксенька перевела взгляд на дисплей телефона. – Я хумус хочу.
– Будет сделано! – картинно поклонился я и поспешил вниз, чтобы убрать Ленкин паспорт от греха подальше.
Ужинали мы по традиции на террасе. Ленка пришла в неописуемый восторг, рассматривая то город, то бабочек.
– Господи, как же здесь красиво и уютно! – не унималась она. – Неужели ты все это сделал сам? – Она подняла на меня восхищенный взгляд, подарив надежду на возрождение прежних чувств.
Я лишь кивнул в ответ.
– Хотя о чем это я, ты всегда был гением… – рванула Ленка за очередной бабочкой.
Мои губы против воли расплылись в самодовольной улыбке, а Ксеня понимающе подмигнула и за ужином активно рассказывала, какой я хороший отец, как много я ей рассказал о профессии. Для нее я был супергероем. Я то бледнел, то краснел, пытаясь унять дочь, но не тут-то было.
– А еще… – закончила она получасовой монолог, который умудрилась совместить с едой. – Он спас кафе Гийома. Которое на углу. Я вас с ним познакомлю. Представляешь! – Ксеня восхищенно посмотрела на Ленку.
Лена, умилявшаяся болтовне дочери, то прикасалась к ней, то поправляла что-то. Наконец она взглянула и на меня. Я лишь отмахнулся, не зная, куда прятать глаза.
– Даже не сомневаюсь, – нежно пропела она. От ее голоса у меня подкосились ноги, хорошо, что я сидел. – Твой папа всегда был таким, и я рада, что ты пошла в него умением помогать людям, – потрепала Ленка дочку за щеку. – Я рада, что вы познакомились, – едва слышно сказала она то ли мне, то ли Ксене.
Я наблюдал за ней, а в груди расплывалось тепло. Не верилось, что после стольких лет она сидит передо мной, там, где мы когда-то мечтали жить вместе. Не верилось, что все происходит на самом деле. Но ощущение то ли легкого счастья, то ли надежды не покидало меня ни на секунду.
– Ладно, пошла я спать, а то денек был долгий и сложный. – Дочка встала и поцеловала Ленку.
– Мне, наверное, тоже пора, – переполошилась та.
– Ой, ты ж рано все равно не уснешь, папа тоже полуночник, ты его бросишь одного, что ли? – картинно развела руки Ксеня, а Ленка села на стул, растерявшись. «Вот манипулятор мелкий вырос, а! Ведь знает, на какие кнопки матери нажать!» – Мысленно я восхищался ее умением.
– Ну… Я не помешаю? – Ленка бросила на меня взгляд, в котором читалось сомнение.
– Ну о чем ты! – Я налил ей еще чая. – Я так привык общаться с тобой, что не пережил бы, если бы сегодня ты просто ушла.
Ленка улыбнулась и приобняла стоявшую рядом дочь.
– Так странно видеть вас вместе, – задумчиво выдала Ксеня и поковыляла вниз.
Между нами повисло неловкое молчание.
– Как ты долетела? – прервал я паузу.
– Нормально, – пожала Ленка плечами, и мы снова замолчали.
Я не сводил с нее глаз, а Ленка усиленно делала вид, что рассматривает чаинки. Можно подумать, там была предсказана ее судьба.
– Гадаешь? – не выдержал я.
– Я не верю во все это. – Она поставила чашку.
– Почему? – удивился я так, как будто был фанатом гаданий.
– В тот год, когда мы… – запнулась она. – Не нагадали, что я встречу будущего мужа и отца моих детей, – горько усмехнулась Ленка.
– Ну, один ребенок у нас уже есть, – выпалил я.
– Но не дети… и не муж. – Она смотрела мне прямо в глаза.
– Так еще не вечер, – закончил я фразу, чуть не брякнув «выходи за меня» вместо этого.
Ленка замерла, недоуменно глядя на меня, а я не знал, как выкручиваться.
– Или ты уже занята? – продолжил закапывать я себя, напугавшись, что она может с кем-то встречаться. Может, поэтому она и не хотела оставаться здесь. Черт! Об этом я даже не подумал.
– В смысле? – В Лениных глазах появилось удивление.
«Кретин!» – выругался я про себя.
– Ну, в смысле, кто-то претендует на твои руку и сердце? – неуверенно поинтересовался я.
– Ага, – усмехнулась она. У меня все похолодело внутри. – Вагон и маленькая тележка претендентов.
– В смысле? – Теперь уже не понял я.
– Да никого у меня нет, – отмахнулась она.
Я с облегчением выдохнул.
– То есть я могу претендовать? – игриво начал я, но тут же осекся.
Господи, я даже подростком более креативно к телкам подкатывал, чем сейчас пытаюсь завоевать сердце любимой женщины, видимо, старею. Ленка посмотрела на меня с таким выражением лица, как будто я сморозил глупость. Хотя, чего уж, так оно и было.
«Мозг, а может, ты уже подключишься к беседе, а то сердце слегка тут айнанэ творит!» – запаниковал я про себя.
– Извини, – выдал я, отводя взгляд. – Господи, как-то все так глупо, – усмехнулся я тупости ситуации.
– Ничего! – улыбнулась Лена. – Ксеня с Андре встречается, да? – перевела она тему, за что я был ей безумно признателен.
– Да, не уследил, – поджал я губы.
– Ну рано или поздно это должно было случиться. А Андре вроде хороший парень.
– Отличный, по крайней мере, не обидит, – поднял я на нее взгляд.
– Расскажи о нем… – Ленка снова меня спасла. Да уж, как-то по видеосвязи я был более красноречив и решителен, чем сейчас.
Но быстро стал рассказывать об Андре и Веронике, потом расспрашивать о жизни Ксю в Москве. Мы болтали и смеялись, когда на город опустилась ночь, скрывая страхи и сомнения. Мы становились все более откровенны в своих разговорах, обсуждая, почему у обоих не сложилась жизнь. Сидя совсем рядом в полумраке, мы не заметили, как небо посветлело. Наступал рассвет.
Спать мы ушли уже под утро, правда, глаз я так и не сомкнул, находясь в трепетном возбуждении от ночного разговора. Она была рядом, смеялась над моими шутками, смущалась от моих комплиментов, позволила приобнять себя и улыбнулась, когда уходила спать. А я ловил каждый ее взгляд, движение, мимолетные прикосновения, словно капли воды, которыми хотел утолить жажду. Жажду семнадцати лет разлуки.
– Ксень, привет. Тебя сегодня Альберт довезет до учебы, ладно? – сразу выдал я дочери на немецком, как только она появилась в кухне.
– Привет. – Ксеня чмокнула меня и Альберта, сидевшего рядом, с которым она уже успела подружиться. Я специально вызвал помощника домой, чтобы он отвез ее на учебу.
– Ладно, – улыбнулась она, но потом увидела смятую постель в гостиной. – А ты что, здесь спал? – Она налила себе стакан воды.
– А где? – удивился я.
– Правда, а где ему спать, если на втором этаже лежит телка, о которой он мечтал последние семнадцать лет. – Она бросила на меня укоряющий взгляд, а Альберт прыснул со смеха.
– Она вся в тебя, – откашлялся он.
– Детка, ты помягче на поворотах. – Я состроил страшную гримасу. – Я вообще-то твой отец, а это, – сказав, я кивнул на Альберта, – мой подчиненный.
– Боже мой, какие мы нежные! – Ксеня потрепала меня по волосам. – Сырники сделай, а? – Она чмокнула меня и пошла наверх.
– Короче, – продолжал я давать распоряжения помощнику, так как сегодня появляться на работе не планировал, параллельно доставая творог, яйца и сметану из холодильника. – Совещание проведете без меня, результаты на почту.
Не успел я закончить, как услышал тихие то ли рыдания, то ли похрюкивания. Я обернулся в направлении звуков. За столом, уронив голову на руки, содрогался от смеха Альберт.
– Что? – не выдержал я.
– Господи, видели бы тебя твои подчиненные! – гоготал он уже в голос. – Всегда строгий, чопорный, надменный, а эта коза одним взмахом ресниц тобой командует. – Он вытирал слезы. – Я тебя таким никогда не видел!
– Она моя дочь! Между прочим! – Я надулся, замешивая сырники.
Альберт продолжал ржать так, что стены сотрясались.
– И ты потише, вторая такая же изволит еще спать. Разбудишь, убью, – строго посмотрел я на Альберта.
Тот откашлялся и что-то записал в планировщик.
– Да уж, Дэн, таким ты мне однозначно нравишься больше, хотя это и безумно смешно!
– Вы чего тут ржете? Прямо как кони, – зашла уже переодетая Ксенька. – Аж наверху слышно.
Альберт снова засмеялся.
– Ржет, что я – строгий начальник – прыгаю под твою дудку, – пояснил я, выкладывая сырники на сковороду. – Кофе будешь?
– Ага. – Ксеня плюхнулась за стол. – А под чью дудку он еще должен прыгать? – Ксеня строго взглянула на Альберта.
– Я тоже буду, – посмотрел тот на меня.
– Слышь, ты, не борзей! – огрызнулся я.
– Да ладно, ты ж не жадный, да ведь? – толкнул он Ксеню.
– Ну не знаю. – Та демонстративно взяла нож. – За папины сырники я прибить могу.
Альберт снова рассмеялся.
– За папины, слышал, да?! – Я ласково приобнял Ксеню и поцеловал в макушку. Она расплылась в улыбке.
– Мда, Дэн, не думал я, что ты подкаблучник, – продолжал хохотать Альберт.
– Доброе утро… – послышался Ленкин голос. – Ой, извините, я не вовремя? – растерялась она, увидев Альберта, который тут же перестал смеяться. Он смотрел на нее, открыв рот. Ленка стояла в просторной белой футболке и джинсах, подчеркивающих ее стройную фигуру.
– Нет-нет, ну что ты, – перешел я с немецкого на английский. – Доброе утро. – Я провел ее за руку и усадил за стол. – Ты сырники будешь?
– Что, прости?
– Сырники, – сказал я по-русски.
– Да ладно, ты же торопишься, наверное, – лепетала Ленка.
– Нет, – снова перешел я на английский. – Сегодня у меня выходной, эти остолопы и без меня справятся… – Я посмотрел на Альберта, который так и сидел, не двигаясь. – Кстати, это Альберт, мой помощник.
– Очень приятно, – улыбнулась Ленка, но тот не шелохнулся.
– Э! – треснул я того по плечу. – Слюни подбери!
– Здравствуйте, – выпалил Альберт по-английски.
– Лена, – представил я ее.
– Ого! – К помощнику вернулся дар речи. – Ну теперь я тебя понимаю, такую хоть всю жизнь ждать будешь! – выпалил он.
Ленка подняла на меня растерянный взгляд.
– Не слушай, он английский вообще не знает, – спохватился я.
Ксеня засмеялась, Альберт обиженно уставился в планер:
– У меня английский свободный. Вообще-то.
– И вообще я его уволю скоро к чертовой матери. – Я поставил перед ним тарелку с сырниками. – Ешь лучше, толку будет больше.
– А что не так-то?! – возмутился тот.
– Ешь, – сунул я ему сырник в рот. – Лен, так ты сырники-то будешь? – поинтересовался я по-русски.
Та лишь качнула головой в ответ, наблюдая за этими чудиками, один из которых смеялся, точнее, смеялась, а второй дулся. Как ребенок, честное слово!
После завтрака мы с Ленкой пошли погулять по городу и так заболтались, что чуть не забыли забрать Ксеньку после учебы.
– Так, девушки, – начал я, когда мы только вечером завалились домой, уставшие и голодные, с полными пакетами продуктов. – Я готовить, а вы – на стол накрывать.
– Я в душ! – крикнула Ксеня и пошла наверх.
– Э-э-э, – начал было я.